Тайна архангела

— Князь, прости меня… — прошептала Изабелла почти неразличимо. — Прости… меня, я умоляю… — она поняла, что ноги ее подкашиваются, и непонятно для себя самой она опускается на колени и тянется к Князю. Разум сознавал унижение, но растоптанная гордость даже на глазах соперницы не могла пересилить холодящий тело смертельный ужас, в который для нее полностью превратился Князь. — Я умоляю тебя, прости!.. Я не знаю, как могла перепутать время… Я несколько раз посмотрела на график… Я ошиблась, я не хотела… Умоляю, прости!.. Прости меня… любимый, умоляю!..

Раскаленными щипцами полоснуло ее сердце предпоследнее слово. Но хуже самой смерти стал ужас перед вожделенным некогда мужчиной, стоящим рядом, и жуткое ощущение неизбежности, перетекавшее в реальность окруживших ее элитников первой адской армии.

Пальцы Изабеллы коснулись коленей Князя, молящие темные глаза устремились в его бездонные зрачки. Расковавшийся язык взывал о пощаде, не жалея слов.

— Я так мечтала о тебе, что осатанела… Ты один мой идол. Смилуйся, я прошу тебя… Я люблю тебя… Я молю… не надо армии Варфоломея…

В глазах Изабеллы алмазом загорелись слезинки. Князь смотрел на нее сверху вниз, чувствуя, как под платьем трепещут ее ребра. Она глядела на него как собака, полностью покоренная, униженная до земли, целиком в его власти. И такая красавица. Как же она ему нравилась.

— Не надо?.. — переспросил Самуил, темными глазами осматривая до половины оголенные плечи. — А может быть, все-таки надо, куколка? — усмехнулся он, играя то ли серьезной, то ли шутливой интонацией.

— Нет, прошу тебя… — Изабелла, которой было совсем не до смеха, вытерла пальцами скатившуюся с ресниц капельку.

— Что ж, надо подумать о твоей просьбе, — Самуил отвел глаза, которые уже потеряли былую беспробудную темень и прельщали насыщенным оттенком шоколада. — Я думаю, что… Хм, впрочем ладно. Я тебя прощаю. На этот раз.

— Спасибо, спасибо! — воскликнула Изабелла. Не вставая с колен, она прижалась к нему, обнимая его ноги. — Ты самый лучший! Я с ума схожу, как я тебя обожаю!..

— У тебя сейчас будет шанс это доказать, конфетка, — усмехнулся Князь.

— Подожди, а я?! — послышался взбудораженный голос Камиллы. — Сейчас должна была быть моя очередь!.. Это нечестно! — она надула губки и скрестила на груди руки.

— Камиллочка, зачем обижаться? — Самуил оставил Изабеллу и повернулся к ней. — Я люблю вас обеих, так ведь? — его глаза нехорошо сверкнули. — Меня хватит на всех. На вас двоих уж точно… — он подошел к Камилле и провел рукой по ее волосам почти со злобой. — Сейчас вы обе возьмете и пойдете вон в ту дверь, правильно я понимаю?.. — он указал пальцем на спальню.

— Чего?.. — в замешательстве переспросила Изабелла. — С ней вдвоем?.. — решение Князя заставило ее забыть даже недавний ужас.

— Именно. Я неясно выразился? — Князь смерил ее ледяным взглядом, отчего Изабелла сразу прикусила язык и пожалела, что вообще что-то сказала. — Быстро обе в спальню! — рявкнул он.

Ослушаться женщины не посмели. Изабелла поднялась с колен и со скоростью метеора последовала за Камиллой. Дверь в спальню шумно закрылась.

— Бездарные швабры, — процедил Князь сквозь зубы. Он подошел к бару и, убедившись, что Изабелла своей кормой ничего не разбила, плеснул себе виски. В сердцах осушив стакан, он шарахнул его на место и быстро зашагал в комнату.

Разборки достали его просто жутко. И в голове уже возник вопрос: как же он сам мог перепутать время и думать, что Изабелла идет следующей после Ванды?.. Мог ли он ошибиться?.. Князь в этом крупно сомневался. И казалось, он уже начал догадываться, кто подстроил эту вакханалию. Ладно-ладно, он еще поговорит с ней.

* * *

Первое искушение дается трудно. Но Сергей даже не подозревал насколько.

Он вернулся с Земли, материализовавшись где-то рядом с главной площадью. Из-за отсутствия опыта и при помехе бурлящих в адской атмосфере потоков достаточно сильно промахнулся мимо цели, и теперь ему пришлось идти к начальнику пешком. Впрочем, это уже не могло его взволновать. По крайней мере, не сегодня.

С удивительным безразличием и быстротой промелькнули стены улиц и показалось пространство площади. Особенно не стараясь, Сергей тем не менее быстро ее обнаружил и ступил на грязные камни, волоча за собой ноги. Глаза его были опущены вниз, и он не замечал ни толпившийся вокруг него народ, ни гейзером пузырившееся движение. Лишь мусор и слякоть попадали под его измученные веки, в бесчувствии застревая в его сознании неубранной гнусностью главного в аду места.