Тайна артефакта (СИ)

Переспросить или сказать что-то, я не успела. Меня просто напросто, заграбастали в объятия и впились в губы поцелуем. Вот как во сне. Только уже без соленого привкуса. Не чувствуя остатка морской воды на губах ректора, я наконец распробовала вкус его губ. А они были терпкими, сладкими и с ноткой горечи. Что ни капельки, не делало их хуже. А лишь наоборот. Рука ректора, проскользнула к пояснице, и проскользнув под тунику, в районе позвоночника остановилась. Я открыла глаза и отстранилась. А затем, встретилась с взглядом медленно чернеющих глаз. На месте, где лежала рука ректора, становилось горячо.

— Что ты… что вы делаете?

Ректор явно заметил мою промашку в словах и сейчас ели сдерживал улыбку. А у меня тем временем, было ощущение, что мне горчичник на спину положили, не меньше.

— Шшш… — Ректор обнял меня за затылок, свободной рукой, и проговорил на ухо. — Ставлю на тебя свою печать.

— Какую еще печать?

В горле встала паника. Что за печать? Может… это своего рода защита такая?

— Собственности. — Разрушил мои доводы ректор.

— Чего? — Вспылила я, и попыталась выбраться из сильных рук ректора. — Какой еще собственности? Я вам, что? Вещь какая-то?

— Перестань брыкаться, еще немного осталось.

— Я те щас дам немного. Я тут понимаешь ли, думала он ели живой. А он в полном здравии, да еще и печати налаживает! Отпусти меня! Немедленно! — Завопила я.

— Нет Тань, мне нравится тебя целовать, но в какой-то момент, я ведь могу не сдержаться.

— Это вы к че… — Договорить мне снова не дали.

Этот…. гмм… темный эльф, снова полез меня целовать. И вот если пару минут назад, я была совсем не против, то сейчас очень даже против. Наверное. Жжение и правда быстро закончилось, а вот поцелуй — нет. Ректор достал свою руку из под туники и обнял меня за талию. А я верите? Не сдержалась. Закопалась в его волосах, снова стянув очередной шнурок.

— Ммм… — Промычал ректор мне в губы. — Мне нравится, когда ты так делаешь.

А меня, как водой облили. Я поняла где нахожусь и что делаю. А именно, валяюсь я почти на земле. Распластанная тут под ректором, да еще и целуюсь с ним.

— Что обозначает эта печать? И какие границы она устанавливает? — Все, что нашлась я узнать.

Мои руки, все так же, купались в прохладных волосах и я не осмелилась их отпускать. Сон — сном, а явь — другое дело.

— Грамотная? — Задал вопрос ректор, склоняя голову к левому плечу. Я молчала, давая понять, что все еще жду ответ. — Значит она то, что ты принадлежишь мне и находишься под моей защитой. Границ никаких нет, кроме измены. Так, что, можешь забыть о походах к парням. Теперь тебя развлекать, они не смогут.

— Что? — Моему возмущению не было границ. Но ректор это трактовал по своему:

— Что? Расстроилась?

— Ну вы и…

— Кто? — С ехидной улыбочкой спросил ректор.

— Да я никогда по парням не шастала! Нету мне до них дела! А если вам уж так интересно, о моей личной жизни, знайте, я — девственница! — Были бы свободны руки, я бы ему еще пальцем пригрозила.

Нет, ну вы посмотрите, каков наглец. По парням мне лазить нельзя. Да больно нужно! Нашелся тут, герой-любовник.

— Да я мало того, что по парням ходить не буду, так еще и по ректорам лазить перестану. — Зло выпалила я. — Надо оно мне, такое счастье.

Зеяль с обожанием уставился на меня. А я в горячку ушла. Нет, серьезно. В жар бросило, сердце загромыхало так, что я думала его весь мир слышит. Нет, на меня смотрели заинтересованно, но что б вот так… никогда.

— Чего вы улыбаетесь? — Голос мой осип, наверное перенервничала. — Смешно вам? А мне страшно было. Когда в вас этот, — я кивнула в сторону друга, который сейчас полу-лежал в сторонке и боялся в себя прийти. Что бы ему еще не прилетело, — вон тем, огромным… — руки были заняты, показать я шар не могла, за то сделала большие глаза. — А вы тут, печать, хлопцы… Да надо они мне больно. Проблем от вас не отгре…бешь… — Последнее я уже ректору в кубы проговорила. Ибо тот снова в поцелуе припал.

И правильно, пусть затыкает рот, а то мало ли, чего еще наболтаю, а потом жалеть буду. А ректор сейчас целовал по другому. Как-то через чур бережно и нежно. И обнимал он меня так, как будто бы боясь, что я вот-вот убегу. Прекратился поцелуй лишь тогда, когда дышать тяжело стало, а губы гудели.

— Девственница. — Выдохнул ректор мне в губы. — Поверить не могу. Девственница.

Господи, он что? Это слово первый раз услышал?

— А у вас что? Принято себя до свадьбы отдавать? — Хотела съязвить. Не получилось.

— Нет, не принято. Но все это почему то делают. — Ректор снова посмотрел на меня, очень странным, отцовским взглядом и погладил по голове. — Девочка моя… ты не представляешь, что это для меня значит.

— Только то, что вы ректор, а я раздвоенная личность адептка. Всё. — Ответила неоспоримый факт.

— Нет, мы скоро исправим это недоразумение.

— Да не дай Бог! — В сердцах выпалила я. — Вы живой и здоровый? — Оглядела я ректора. — Значит, скажите мне, на когда назначен балл, и отпустите меня. Там брат уже небось волнуется.

— Балл… — Странно протянул ректор. — Он предстоит во второй выходной этой предстоящей недели.