Тайна астероида 117-03

Голод заставил Ивана Нестеровича сесть за пищу, не ожидая приглашения. Около чашек лежало подобие вилки, кругленький стерженек с двумя остриями. Конструктор подцепил сразу три кубика и уже собрался было отправить их в рот, но поймал на себе испытующий взгляд Саибы. Молодой мужчина смотрел на него с нескрываемым любопытством.

Бурдин сдержанно улыбнулся. Ну нет, он вовсе не желал, чтобы его принимали за дикаря.

Иван Нестерович стал разглядывать кубики, подцепленные им на вилку. Не спеша съел один кубик, потом другой, третий.

— Недурно, — похвалил он своих хозяев, — весьма недурно.

Саиба повернулся и медленно вышел из каюты, молодой мужчина последовал за ним. Тогда Бурдин дал себе волю. Сказался не просто голод: основной рацион экипажа «СССР-118» составляли концентраты, тоже вкусные и питательные, но все-таки порядком приевшиеся. А тут были свежие овощи.

Насытившись, Бурдин снова принялся разглядывать пейзажи на стенах. Чем дольше он всматривался в багряные долины с оранжевыми переливами кустарников, тем больше находил сходства с природой Земли. И это наводило на размышления более волнующие, чем если бы сходства не было вовсе. Там, где пейзаж оживлялся присутствием жителей этого мира, особенно разительно выступало единство природы. Значит, в каком бы уголке вселенной ни создавала природа разумные существа, она выбирала для них единственно возможные рациональные формы и создавала единственно возможные условия для существования.

Дважды он ложился, но тут же снова вскакивал на ноги. Мог ли он оставаться спокойным? Прежде всего не терпелось внести ясность в те странные взаимоотношения, которые начали складываться между ним и хозяевами корабля. Не оставалось никаких сомнений, что перед ним более совершенная техника и, стало быть, существа, захватившие его в плен, стоят на более высокой ступени умственного развития. Однако в понятии Бурдина это соединялось с высшей ступенью общественного развития — коммунизмом. А пришельцы из глубины вселенной вели себя далеко не мирно, в их руках было оружие.

Как же связать одно с другим?

За окном сиял вечный день Урана. Крошечный диск Солнца давал мало света, но кристаллическая атмосфера многократно преломляла его лучи. Красные холмы и зеленое небо с фиолетовыми и синими облаками придавали природе Урана своеобразную красоту.

Каюта находилась довольно высоко. Поверх холмов Иван Нестерович разглядел ракетоплан «СССР-118». Он всматривался в надежде увидеть около машины Лобанова и Светлану. Никто там не появлялся, а если бы друзья и появились, пришельцы из вселенной наверняка доставили бы их сюда на корабль. Стало быть, те блуждают где-то по Урану, расходуя последние капли кислорода.

Иван Нестерович сознался себе, что допустил непростительную оплошность: как только ракетоплан коснулся Урана, следовало включить бортовую радиостанцию и соединиться с Лобановым.

В дверях появился тот же молодой мужчина и знаками попросил Бурдина следовать за ним. В коридоре, образующем овальный туннель, было светлее, чем снаружи. Казалось, что стены сделаны из матового стекла и вокруг них зажжены тысячи электрических лампочек.

Молодой обитатель корабля провел Бурдина до крайней боковой двери. Иван Нестерович очутился в глухой комнате. В ней было так же светло, как и в туннеле. Обнаружить источник света не удалось, и конструктор сделал вывод, что светятся сами стены под воздействием какого-то электрического возбудителя.

В креслах сидели обитатели корабля. Бурдин насчитал их четырнадцать. Кресла образовывали полукруг перед большой металлической рамкой. Только подойдя к рамке вплотную, Иван Нестерович увидел натянутую на ней тончайшую металлическую сетку.

Его усадили в кресло, стоявшее отдельно впереди полукруга остальных кресел, и надели на голову чернее кольцо из пластмассы. Две проволочных нити соединяли механизм, скрытый в кольце, с сеточным экраном.

Иван Нестерович насторожился, опасаясь оказаться на электрическом стуле. Мало ли какой эксперимент собираются проделать над ним эти существа…

Оглянувшись, он увидел Саибу, тоже с кольцом на голове.

— Инооу! — сказал ему Саиба.

— Не понимаю, — Иван Нестерович развел руками.

Саиба сделал знал рукой, и в комнате стало темно. На экране поплыли волны розового тумана, они быстро таяли, и вот возникло четкое изображение ландшафта: белоснежные горы в оборках бордовой растительности, бурный водопад, низвергающийся по золотым искусственным ступеням, дворец из прозрачного молочно-белого камня, пронизанный лучами двух солнц, синее небо с прядями светло-желтых облаков.

— Луиада! — трепетным шепотом пронеслось по комнате.

— Луиада… — произнес торжественный, но печальный голос Саибы. Иван Нестерович понял: ему показали Луиаду, планету, с которой прилетел корабль. Он оглянулся, желая увидеть, откуда проектируется изображение на экране. Позади смутно белели лица луиан, стены скрывались во мраке, никакого отверстия с объективом проекционного аппарата в них не было.

— Инооу! — повторил Саиба и пальцем коснулся кольца на своей голове.