Тайна атолла Муаи

У меня мелькнула мысль, что его «ну» прозвучало не очень вежливо… Я попытался собрать расползавшиеся мысли: «Ближайший пароход будет через полтора месяца, нас четверо, а их…»

— Ну?

«Клянусь Плутоном, он, конечно, понимает, что сила на его стороне. Значит… Значит, надо быть дипломатом, хотя это чертовски трудно…»

— Второй вопрос связан с первым, — сказал я возможно спокойнее. — Мне нужна помощь при монтаже буровой установки. Десяток-полтора здоровых ребят. Конечно, я заплачу и вам тоже… Цена…

— О цене потом, — нетерпеливо прервал он. — Если согласитесь изменить место бурения, пришлю вам десять человек.

— Еще одно… У нас исчезало оборудование… То есть не совсем исчезало. Кто-то перетаскивал его ночью обратно…

— А, — сказал он. — Кто-нибудь из моих… подданных. Вероятно, им тоже не понравилось место, которое вы выбрали.

Это было уже слишком!

— Послушайте… — начал я.

Он не дал мне продолжать:

— Не сердитесь на них, они славные ребята. Я скажу, и… они перестанут… шутить.

— А мы и не позволим больше дурачить нас; я уже отдал распоряжение…

— Зачем ссориться? — сказал он. — Кажется, вы тоже неплохие ребята… Раз уж вы приплыли сюда, сделайте свое дело, и жители Муаи с радостью проводят вас. Но не забывайте о наших… о моих условиях.

— Ладно, — ответил я. — Изменю место бурения. У меня не остается другого выхода, однако…

— Ну вот и прекрасно, — сказал он неожиданно мягким голосом. — И советую вам подумать о районе выгрузки, тем более что, как вы вскоре убедитесь, «сделать дырку» в атолле Муаи — задача трудная… Независимо от того, где бурить.

— Послушайте, — возмутился я, — если это намек…

— Это не намек, — резко прервал он. — Вы уже «делали дырки» на островах, подобных Муаи?

— Нет.

— Ну, вот видите…

— Хорошо, — сказал я. — Эту заботу предоставьте мне. Каковы же окончательные условия?

— Условие одно. Вы его слышали?

— А цена?

— Вы имеете в виду оплату рабочих? С ними договоритесь сами.

Он решительно не хотел понять меня.

— Я имею в виду… стоимость аренды площадки под скважину и… все прочее… Сколько?

— Я не думал об этом, — объявил он. — Пожалуй, вы правы. Кое-что вам придется заплатить. Немного… Об этом договоритесь после с моим советником.

Еще не легче. У него, оказывается, есть советник. Интересно, кто такой?

— А где я могу увидеть вашего советника?

— Он придет сам… Позже.

— Но я бы хотел быстрее начать.

— Начинайте, рабочие придут завтра.

— О'кей. Тогда, кажется, все… Может быть, вам что-нибудь надо от меня… от нас?

Вместо ответа он сделал какой-то знак рукой. Тотчас беззвучно опустился занавес, скрывший его от наших глаз.

Он даже не счел нужным попрощаться. Мы с Тоби переглянулись.

— Кажется, уладили, — пробормотал я без особой уверенности.

— А это? — спросил Тоби, указывая глазами на узел, который держал в руках.

Занавес дрогнул. Из-за него снова появился провожатый, который привел нас сюда.

— Пойдемте, — сказал он. — Я провожу вас.

Тоби протянул ему узел.

— Что это?

— Это… сувениры, — пояснил я. — На память.

— Справедливейшему из справедливых… или мне?

Я махнул рукой:

— Сделайте так, как сочтете более удобным.

Он молча взял узелок и жестом пригласил нас следовать за ним.

* * *

Какое множество подробностей способна сохранять человеческая память! Нужна только маленькая затравка, чтобы начать вспоминать… А потом воспоминания набегают, как морские волны. Одно за другим — без конца… Затравка — мои записные книжки. Я листаю страницы, и корявые сухие строчки оживают. Кажется, я слышу шум океана и звенящие удары металла о металл. Это ребята соединяют звенья вышки.

Вот запись от 15 января:

Мы полным ходом собираем буровую. Новое место я выбрал на внешней восточной стороне атолла, метрах в трехстах от причала. С помощью десятка молодых муайцев, присланных Справедливейшим, мы уже перетащили на новую площадку все оборудование и палатки лагеря. Мы живем теперь на самом берегу океана, возле остова буровой. Вышка растет не по дням, а по часам. Скоро можно начинить бурение.

…Как мы все ждали этого волнующего момента! И наконец он наступил… Питер включил двигатель, мотор заработал. Через несколько минут буровая коронка со вчеканенными в нее алмазами впервые впилась в тело рифа Муаи. Бурение началось.

За первый день мы прошли немного — всего около двух погонных метров. С заходом солнца Питер остановил мотор, и мы подняли на поверхность первый керн — желтоватый столбик кораллового известняка, частицу тела рифа.