Тайна баронета

Эрик, не в силах сдержать изумления, совершенно не по-дворянски присвистнул при виде приведенного Владиславом человека. Татьяна, пораженная не меньше супруга, да к тому же еще удивленная его проявлением недоумения, растерянно приоткрыл рот, переводя взгляд со вновь прибывшего на мужа и обратно. Роман вопросительно вздернул брови, Винсент склонил голову набок, всматриваясь в фигуру того, о ком друзья его всегда отзывались как о глубоком старике, и лишь Ричард при виде его только усмехнулся, опять пробуя приподняться.

— Все молодеешь, Тьери. Твои вскоре бояться начнут.

— Они уже боятся, — отмахнулся деревенский маг и, слегка вздохнув, покачал головой, — Я уже начал задумываться, было, о смене места жительства, да теперь не знаю, как оставить вас. С вашим умением все время влипать в неприятности, с вашей способностью постоянно получать раны…

— Да ладно, мы не так уж… — оборотень, недовольный, как ему казалось, необоснованными претензиями, завозился, норовя спустить ноги с кровати и лекарь, нахмурившись, погрозил ему пальцем.

— Не двигайся, — и, окинув присутствующих в комнате, но хранящих молчание друзей больного, поинтересовался, — Что случилось? Этот юноша, — маг мимолетно указал глазами на замершего возле дверей мотоциклиста, — Ничего толком не сумел объяснить, упомянул лишь о твоей ране и о том, что кроме меня помочь как будто некому.

— Ну, помочь-то и правда некому, — Роман, в общем-то довольно уважительно относящийся к посторонним, но подспудно ощущающий во вновь прибывшем друга, слегка вздохнул, — Ибо тому, кто мог бы помочь, боюсь, скоро самому нужна будет помощь…

— Не каркай, — недовольно отозвалась девушка и, демонстративно встав поближе к графу, виновато улыбнулась, — Извините.

Тьери, ограничив реакцию на слова друзей своего пациента лишь тонкой улыбкой, вновь обратил внимание на последнего.

— Так что с тобой произошло, друг мой?

— Огнестрел, — Ричард чуть дернул подбородком и, наткнувшись на строгий взгляд мага, постарался более не шевелиться, сдерживая раздражение, — Альберт. И его друзья. Хотели украсть у нас Винса для какой-то экзекуции, а мы с этим не согласились. Ну, и вот…

— То есть, он поэтому стрелял в тебя? — Тьери недоверчиво хмыкнул и, склонившись над раненным, осторожно прощупал его плечо, — Странно, не предполагал, что Альберт использует столь обычное оружие… Только сюда?

— Это был не Альберт, — подал голос Эрик и, вздохнув, покачал головой, — Один из его… союзников.

— Рыжий такой, — сумрачно добавил оборотень и, поморщившись, сам осторожно коснулся пальцами раненного плеча, — Нет, не только… Еще в спину, где-то справа.

— Под правую лопатку, — негромко подсказала Татьяна и, почему-то смутившись собственных слов, предпочла прижаться к супругу. Тот мягко обнял ее, поглаживая по плечу и, склонив голову, шепнул:

— Тебе лучше уйти.

Девушка, совершенно не ожидавшая такого вероломства от собственного мужа, вздрогнув, вскинула на него негодующий взгляд. Мысль о том, что ее вынуждают покинуть одного из обитателей замка, одного из членов их дружной семьи, пусть даже родным по крови Ричард им и не был, когда тот пребывает в столь плачевном и тяжелом состоянии, возмущала ее просто до невозможности. А как же поддержка? Как же сочувствие и соболезнование? Татьяна, никогда не сомневавшаяся в том, что родные и близкие в тяжелые мгновения должны находиться рядом, исцеляя просто своим присутствием, откровенно негодовала на попытку лишить ее удовольствия помочь страждущему.

Тьери, словно ощутив порыв девушки, оглянулся на нее через плечо и мягко улыбнулся.

— Тебе и в самом деле лучше оставить нас, дитя мое. Зрелище предстоит не самое приятное и тебе смотреть на него не стоило бы.

Винсент, не удержавшись, негромко хмыкнул.

— В свое время у меня были раны, выглядящие куда как более страшно, так она и то не ушла, созерцая мои страдания.

Татьяна, благополучно возведенная в ранг садистки, получающей удовольствие от мучений других, недовольно поморщилась. Маг, вновь возвращаясь к прерванному занятию, негромко вздохнул.

— Сомнений в ее храбрости я не испытываю, меня беспокоит другое. Если сзади пуля вошла чересчур глубоко, процесс ее извлечения может быть, я боюсь… очень неэстетичным.

— И, полагаю, отнюдь не безболезненным, — тяжело вздохнул Ричард, поморщился от боли, вызванной чересчур могучим вздохом и, слабо махнув здоровой рукой, кивнул магу, — Действуй. Она упрямая, но, если что, ребята из комнаты ее вытурят, так что не волнуйся. Тем более, что ты знаешь — я живучий.

— Это не умаляет вредности серебра для тебя, увы, — вздохнул Тьери и, очевидно не желая продолжать бессмысленную дискуссию далее, извлек из воздуха длинные и тонкие медицинские щипцы. Ричард, сглотнув, стиснул зубы, всем своим видом выражая готовность терпеть.