Тайна башни (сборник)

Если только будет возможно, я дам избежать, чтобы лучше преследовать их потом. Для меня важно не только обезвредить разбойника, но и выведать место, где он скрывается и где он прячет всю свою награбленную добычу. Ты с наступлением темноты подойди со своей гондолой к Пиацетте и будь наготове для меня; если все пойдет как следует, мне твоя помощь будет нужна. А теперь прощай!

Прежде чем Холмс возвратился в музей древностей, он осмотрел ближайшие окрестности. Ничего подозрительного он не увидел, и не было видно никого, кто, быть может, сторожил.

И вот он опять вошел в старое здание. Полуденное солнце нагревало залы, и жара в них была невыносимая.

Шерлок Холмс осторожно осмотрел все залы. Он увидел не более дюжины посетителей, да и те собирались уходить. Во всяком случае, взлом стоил труда только в той зале, в которую с первого раза вошел сыщик, так как только там хранились драгоценности. Вот тут-то и нужно было поймать разбойника, если он вообще придет.

Сыщик отправился туда, чтобы отыскать место, где бы он мог скрыться. Но он искал напрасно, нигде не было уголочка, в котором он мог бы скрыться. Тогда он вспомнил смежный зал, в котором хранилось старинное оружие: громадные мечи, пики с изящными коваными украшениями, луки разных столетий, дивно разукрашенные резной слоновой костью и так хорошо сохранившиеся, точно они еще только вчера были в употреблении. Но тут были еще и другие орудия: приборы для сдавливания пальцев, колодки, из коих некоторые были даже привинчены к стене, мечи палачей и плахи, разные приспособления, при помощи которых во времена жестокого средневековья раздирали преступникам суставы, — словом, целый арсенал орудий пытки.

Странный горельеф обращал на себя особое внимание. Он выделялся мрачно и страшно от стены под одним из высоких сводчатых окон. То было изображение смерти, с косой и песочными часами, в темной монашеской мантии.

Шерлок Холмс мог скрываться только здесь, так как не должен был удаляться слишком далеко от первой залы. И вот он нашел себе место.

Недалеко от стены стоял широкий шкаф с расставленными на нем высокими пиками и кольчугами. Стоило спрятаться за этим шкафом, и никто не увидит его, к тому же он мог воспользоваться для сидения перекладиной, поддерживавшей шкаф.

Вот на башне площади Св. Марка часы пробили три, и уже приближались шлепающие шаги сторожей, делавших обход, чтобы убедиться в том, что последний посетитель вышел из музея.

Шерлок Холмс быстро юркнул за шкаф; он ясно видел старика, проходившего через залу в непосредственной близости от места, где он находился, как старик перешел в соседний зал, где хранились драгоценности, и как он наконец из того зала вышел в вестибюль с восемью ступенями. Теперь он услышал, как сторож снаружи закрыл дверь и удалился.

Царила безмолвная тишина, не было слышно ни звука, разве только щебетанье воробья, прыгавшего на наружных оконных карнизах на солнце. Вот раздался резкий свист. Шерлок Холмс знал откуда: то был пароход, отходивший от Рива ди Скиавоне к Лидо, по направлению к Адриатическому морю.

Ничего не указывало на близость разбойника. Час проходил за часом, ни звука, ни шага не было слышно. При всем этом Шерлок Холмс должен был считаться с присутствием разбойника, он ни под каким видом не мог уйти из своего угла, хоть бы для того, чтобы размять ноги или чтобы отдохнуть от неудобного сидения. Ведь мог же разбойник ходить неслышными шагами по залам, направляясь к месту хранения драгоценностей.

По лучам солнца, косо спадавшим в высокие окна зала, Шерлок Холмс заметил, что солнце садилось. Сумерки стали сгущаться, но жара все еще не уменьшалась. Сыщик охотнее пошел бы на кулачный бой с двумя разбойниками, чем сидел бы здесь, мучимый жаждой, и выжидал в бездействии столкновения с вором.

Таким образом прошло около четырех часов, и Шерлок Холмс уже несколько раз чуть было не задремал, как вдруг ему показалось, что он слышит легкий шорох. Неужели же разбойник явится теперь? Правда, время было удобное, было еще так светло, что он имел бы возможность легко видеть каждый предмет на стене и в шкафах.

Чуткий слух сыщика не обманул его. Тихие, еле слышные шаги приближались к месту засады Шерлока Холмса, боявшегося пошевелить даже головой. Вот показалась какая-то фигура — осторожно мимо сыщика прокрался какой-то мужчина; на ногах у него были, вероятно, войлочные или резиновые туфли поверх обуви, так как не было слышно ни малейшего скрипа. То были шаги крадущегося неслышно хищного зверя.

Шерлок Холмс от волнения затаил дыхание. Черт лица незнакомца он не мог видеть, так как на нем была черная маска, точно так же, как в тот вечер, когда гондольер обратил внимание своего пассажира на венецианского разбойника.

Итак, сыщик не напрасно прождал целые часы, и наконец настало время покарать преступника; и опять же на долю Шерлока Холмса выпала доля поймать этого негодяя и освободить от него прелестный водяной город.