Тайна башни Углынь

При этой мысли мальчик вскочил. Может быть, он уронил это там, на траве, у порога, когда лежал без сознания? Он бросился к выходу. Может быть, оно до сих пор там лежит, затерявшись в траве?! Сейчас хоть и ночь, думал он, пересекая кухню, но светит луна, и всё замечательно видно!

Он выбежал в сени и потянул на себя тяжёлую дверь. Однако она не поддалась. Но ему так хотелось немедленно проверить свою догадку, что он дёрнул за ручку, что было сил…

И вдруг кто-то схватил его за лодыжку и стал её выворачивать. Сергей вскрикнул от боли и обернулся, цепляясь за ручку двери, чтобы сохранить равновесие. Но никого не увидел! Свет масляной лампы, висевшей под потолком, падал как раз туда, где должен был быть нападавший, – но нападавшего не было! А нога выкручивалась всё сильнее, и сильней становилась боль.

– Отпусти! – закричал Сергей. – Прекрати! Да больно же! – он упал на каменный пол и, изгибаясь, попытался схватить того, кто мучил его.

Но он хватал пустоту.

– А не трогай дверь! Будешь теперь придверника знать! – раздался возле него визгливый, лающий, препротивный голос. – Это тебе, чтобы неповадно было! – и невидимые когтистые лапы так крутанули ногу Сергея, что он закричал от боли.

На эти крики сверху, перескакивая через ступеньки, сбежал Нетеня. Он схватил Сергея под мышки и потащил его через сени. Только на лестнице к кухне невидимый страж отцепился от мальчика. Нетеня помог ему встать на здоровую ногу и доковылять до каморки. Здесь он оторвал от своей простыни длинную полосу и туго перевязал растянутую лодыжку.

– Ты легко отделался, – добродушно заметил он, глядя на бледное, покрывшееся испариной лицо Сергея. – Ты чего к двери полез? Нам нельзя! Её Маландрин отворяет. Придверник повинуется лишь владельцу ключа. Учитель сам по утрам отпирает дверь и выпускает меня, тогда придверник меня не трогает. А иначе может убить!

– Я же не знал, – морщась от боли, вздохнул Сергей.

– Ну теперь знаешь, – с состраданием констатировал его друг. – Зачем тебя в лес понесло?

– Я… вспомнил… хотел поискать у крыльца в траве… На мне была такая коротенькая бечёвка с… – он смутился и замолчал, потому что не знал, что на ней было.

– Это твой оберег? Я знаю, где он! – выпалил вдруг Нетеня.

Сергей удивлённо посмотрел на него. Тот покраснел до корней лохматых рыжих волос и, запинаясь, виновато пробормотал:

– Я… не должен был тебе говорить… Учитель не велел строго-настрого… Ты только ему не выдавай меня, ладно? Когда мы тебя нашли, он увидел его, снял с тебя и велел мне его закопать в лесу. И забыть, где закопал. Но мне тебя жалко… – он шмыгнул носом. – Ты и так ничего не помнишь! Если хочешь, я завтра утром его принесу. Как пойду в сарай за дровами, отрою и принесу! Но уговор: учителю его не показывай, а то он с меня голову снимет… – и он покосился на искалеченную ногу Сергея. – У тебя, кажется, сильное растяжение, будешь хромать пару недель, не меньше… Ну и лютый этот придверник!

Глава 16 Разрушенное колдовство

Сергей проснулся со странным чувством, что он должен был что-то сделать. Обязательное и неотложное. Забыв о вчерашнем, он хотел было тут же встать, но лодыжка отозвалась пронзительной болью, и он, застонав, осторожно пристроил больную ногу назад на постель. И сразу всё вспомнил. Нетени не было в комнате, значит, он уже хлопотал по хозяйству. Долго Сергей в нетерпении ворочался на лежанке, ожидая, когда же появится друг и принесёт наконец обещанную накануне вещь. Но время шло, а ученик звездочёта не возвращался…

…Нетеня медленно складывал в корзину дрова, оттягивая тот момент, когда надо будет возвращаться в башню Углынь. Он уже пожалел, что вчера, поддавшись мгновенному чувству, пообещал Сергею откопать эту штуку. Маландрин мог проведать об этом, и что тогда будет, Нетене страшно было даже подумать. «Может быть, лучше сказать Сергею, что я не нашёл того места?» – раздумывал он.

…В это время Ася заканчивала свои обычные утренние молитвы и решила помолиться о всех, кто ей стал уже дорог в этих чужих краях.

– Господи, – попросила она, – пожалуйста, верни Нетеню домой, сделай так, чтобы он вспомнил всё, что раньше любил, и чтобы бабушка Верна не жила больше одна! Он как будто бы спит, разбуди его! Верни ему его самого!..

…Нетеня положил последнее полено в корзину, с усилием поднял её и направился к двери. «Нет, – думал он, – нельзя нарушать приказа учителя. Нельзя откапывать эту вещь! Скажу Сергею, что не нашёл». Но вдруг волна щемящего сострадания нахлынула на него. Он представил, как сейчас его друг лежит больной на своей узенькой лавке и ждёт не дождётся его, с этой поделкой, чтобы вспомнить, кто же он есть… А он, Нетеня, придёт ни с чем?! Мальчик, как вкопанный, застыл у дверей сарая. Нет, он не мог так поступить! Он и сам не знал почему, но просто не мог! Впервые с тех пор, как он знал Маландрина, он не в силах был сделать то, что учитель велел. Казалось, что сила большая, чем могущество звездочёта, коснулась его души.