«Я совершила все это ради тебя, Франк; ты тогда был в тюрьме, мы были бедны, а Реджинальд Морган обещал мне взять хорошего адвоката для твоей защиты. Мне было поручено положить в кроватку больного мальчика труп, принесенный ко мне в кабинет рядом с комнатой больного, последнего же я должна была выбросить из окна в море. Когда я в тот вечер сидела у постели бедного Ральфа и вдруг жар прекратился, как по мановению волшебного жезла, когда мальчик лежал спокойно и вдруг посмотрел на меня, улыбнулся и шепнул мне: «Дай мне воды, милая Мэри!», — тогда у меня сердце чуть не разорвалось на части от стыда, и я не могла заставить себя погубить мальчика. Как только все утихло в доме, я дала ему сильнодействующее снотворное средство, завернула его в самые старые платьица, уложила его в корзину, которую закрыла своими платьями, и на цыпочках вышла из замка, через парк, к полуслепой вдове лесничего Ролера, которая жила в маленькой избушке в конце парка, и была мне кое-чем обязана. Там я поставила корзину в пустую комнату, взяла с собой ключ и вернулась в замок. Было уже около полуночи, когда я возвратилась и незаметно юркнула в жуткую детскую, которую я, уходя, заперла. Постель маленького Ральфа еще не успела охладеть. Трясясь всем телом, я пошла в таинственный кабинет, туда, где лежал труп. Лампа дрожала в моих руках. Содрогаясь от ужаса, точно я убила этого ребенка, я вынула его из грубого мешка, в котором он лежал, и потащила его к открытому окну. Луна взошла, на море серебрилось ее бледное сияние и скалы призрачно вырисовывались из бездны. Я надела на труп ночную одежду Ральфа, выдвинула его из окна, отвернула голову, толкнула его, а потом лишилась сознания. Я очнулась вследствие того, что кто-то сильно тряс меня за руку. Предо мною стоял Реджинальд Морган и смотрел на меня сверкающими злобой глазами. — Где Ральф? — крикнул он, указывая на пустую кроватку. — Он там внизу, разбитый вдребезги! — пролепетала я. — А где труп другого ребенка? — спросил он, указывая на мешок, лежавший у моих ног. — Я скрыла его — бросила в старый колодезь за странноприимным покоем, — ответила я, радуясь, что догадалась так солгать. — Когда я возвращалась в замок, на меня набросилась одна из собак, я упала здесь в обморок и увидела, что у меня остался только мешок, — Реджинальд Морган поверил мне, видя, в каком я была состоянии. Он взял мешок, выглянул в окно и увидел расшибленный труп. — Ладно и так, — сказал он, — а теперь подними тревогу, Мэри, расскажи твою историю, будь неутешна, а потом скройся поскорее. — Он моментально скрылся за дверью, оставив меня одну. Я стала кричать и плакать, и по всему дому раздавался мой плач. Пользуясь тревогой и замешательством, воцарившимися в замке, я скрылась, побежала к миссис Ролер, взяла ребенка и поехала в Ридинг, где отыскала знакомого, которому выдала ребенка за своего собственного, якобы отобранного у жестокой воспитательницы во время болезни. Некоторое время спустя я отправила Ральфа в воспитательный дом д-ра Вальтона в Кленгеме, где он и останется, пока я сведу счеты с подлым лордом Реджинальдом».