Тайна Белой Розы

— Пистолет — совсем иное оружие, нежели нож. Чтобы держать свою жертву рядом, перерезая ей горло, нужен один тип личности. А пистолет отсылает нас к совершенно другому типу людей: оно требует меньше силы, необходимо лишь умение метко стрелять.

Я бросил на него недоверчивый взгляд.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что не веришь в связь этих убийств? Ангус Портер был другом и коллегой Хьюго Джексона — не говоря уже о том, что он консультировал нас по этому делу. Если ты предполагаешь, что мы имеем дело с двумя разными убийцами, тогда единственный аргумент, который имеет смысл, заключается в том, что оба убийцы мотивированы одной и той же причиной и пытались донести одно и то же сообщение.

— Ты имеешь в виду, два разных анархиста?

— Это объяснило бы разный выбор оружия, тут я согласен. И тот факт, что судья Портер консультировал судью Джексона по делу Дрейсона, объясняет, почему он стал целью. Но совпадений все равно слишком много.

— Там была музыка? — обеспокоенно поинтересовался Алистер.

— Ты имеешь в виду, на месте преступления?

Алистер кивнул.

— Не знаю.

— Я разрешил ему оставить партитуру, которую мы нашли среди бумаг судьи Джексона, — мрачно сказал Алистер.

— Не важно. Уверен, у тебя остались копии.

— Да, нарисовал от руки, — кивнул Алистер.

— Существует более важный вопрос: почему судья Портер отправился в «Бреслин» после того, как ушёл от тебя?

— Я не знаю, — мрачно ответил Алистер.

— Там была какая-то ниточка, которую он надеялся найти? Или он мог там с кем-то встречаться? Я ведь ничего не знаю о его личной жизни, — я постарался выразиться как можно деликатнее.

— Ангус был убежденным холостяком, — ответил Алистер. — Его собственная квартира находится на Пятой авеню. Если бы он захотел встретиться с кем-нибудь дома, возражать смогла бы только его экономка. Ему не нужно было ехать в отель посреди ночи.

— И, тем не менее, вчера вечером он сделал именно это — сразу после того, как покинул твой дом. Он зарегистрировался под именем Леруа Сандерса и записал в свой домашний адрес Грамерси-Парк, дом три.

— Я не понимаю, — пробормотал Алистер.

— Я подозреваю, что либо убийца судьи Портера, либо его сообщник выдал себя за судью у стойки регистрации. Позже судья Портер был приглашен наверх и убит — после чего, скорей всего, сам убийца позвонил в кабинет комиссара. Потому что персонал отеля знал его лишь как мистера Сандерса.

— Должно быть, это была ловушка. Но Ангус всегда был осторожен… Как он мог попасться…

— Случаются и более странные вещи, Алистер, — сказал я. — Мы часто знаем о личной жизни и секретах наших друзей меньше, чем нам кажется. Но я думаю, что ты знаешь об Ангусе Портере больше, чем мне рассказываешь.

— Мне не нравится твой тон и то, на что ты намекаешь, — воскликнул Алистер, взмахнув рукой и опрокинув мою недопитую чашку кофе.

Официант поспешил убрать пролитую жидкость, а следом за ним к нам подошёл метрдотель.

— Возможно, теперь, джентльмены, когда вы закончили, вы могли бы продолжить беседу на улице. Я запишу всё на ваш счет, профессор. — Когда Алистер бросил на него непонимающий взгляд, он добавил: — Другие посетители проявляют слишком большой интерес к вашей личной беседе. Я уверен, что вы понимаете меня. К тому же, в другом месте ваш разговор будет иметь бОльшую конфиденциальность.

Я сидел спиной к общей гостиной, но когда обернулся, то увидел, что каждая пара глаз в комнате была устремлена на нас.

Алистер, очевидно, тоже это заметил, потому что встал, пробормотал извинения и, пошатываясь, вышел из комнаты. Я неловко кивнул и бросился за ним, пытаясь догнать, а все продолжали провожать нас взглядами.

В вестибюль мы спускались молча, не доверяя посторонним ушам лифтёра.

Выйдя на улицу, мы пошли на юг по Бродвею, проталкиваясь через спешащую толпу. Алистер повернулся ко мне, и впервые за всё время знакомства мне показалось, что я увидел в его глазах нечто похожее на страх.

— Мне пора домой, — произнёс он.

— Нам нужно выбраться из этой толпы, — ответил я и, взяв его за руку, повел к церкви Святой Троицы. Я вытащил его с улицы на тихую площадь перед церковью, нашёл деревянную скамью под платаном и заставил Алистера сесть.

Над нами завывал ветер, срывая с дерева оставшиеся листья; он свистел вокруг колокольни, когда колокола начали отбивать гимн. И всё же здесь, где в нескольких метрах от нас в тихих могилах спали мертвецы, было гораздо спокойнее, чем в шумной толпе соседней улицы.

Я заговорил вновь:

— Я знаю, что на этой неделе ты потерял двух друзей. И я знаю, что ты обычно предпочитаешь делиться только той информацией, которая, по твоему мнению, имеет отношение к конкретному делу. Но сейчас очень важно рассказать мне всё — независимо от того, считаешь ты это важным или нет.

— Я ничего от тебя не скрываю, Зиль, — возмутился Алистер.

— Тогда расскажи мне подробнее о твоём вечере с судьей Портером.

Алистер широко развел руками.

— Тут нечего рассказывать. Мы выпили, поговорили. — Он пожал плечами. — Ничего больше.