Тайна Безымянной высоты. 10-я армия в Московской и Курской битвах. От Серебряных Прудов до Рославля.

Документы разведотдела 326-й стрелковой дивизии рассекретили совсем недавно. Однако, по всей вероятности, далеко не все материалы, донесения и сводки, а также протоколы допросов пленных попали в эти ставшие доступными для исследователей папки. К примеру, нет боевых донесений и сводок, относящихся к периоду овладения закрутовским рубежом, который был оставлен противником в первых числах сентября 1943 года. Нет данных за период боев на подступах к Рославлю и действиях разведки во время уличных боев в самом городе.

Прошлое иногда удивительно легко и настолько же опасно проникает в будущее, при этом угрожая настоящему. Тот, кто заведует прошлым, должно быть, постоянно имеет это в виду…

«Сидор» со взрывчаткой тащил Якут.

Леша Павлов был настоящий якут с Вилюя. Никто не знал, за что он попал в штрафбат. Командовал эскадроном в кавалерийском полку. Покладистыый, малоразговорчивый. Чернокутов, недоумевая, за что такого могли упечь в «шуру», спросил его как-то, но тот только пожал плечами и сказал:

– Зови меня просто – Якут. Якут так Якут. Так и подружились. Впереди, метрах в ста и немного правее пулеметного блиндажа, к которому они ползли по минному полю, находился окоп немецкого боевого охранения. Вечером перед заходом солнца, когда капитан Чухлатов повел Чернокутова на передовой НП, в стереотрубу было хорошо видно, как немцы углубляли окоп, выкидывали на бруствер землю. Теперь надо было его обойти стороной.

Впереди полз Дыбиц. Он щупал немецким штыком пашню. Вскоре пашня кончилась. Пошел луг. Значит, окоп боевого охранения уже позади. Скоро речка. Дыбиц полз правильно – все время держал правее. Подальше от немецкого охранения и переезда через речку. На переезде наверняка густо наставлено мин.

Вскоре они выползли к болотцу. И Чернокутов сразу сориентировался. Вспомнил это болотце – разглядвал его в стереотрубу. До блиндажа на том берегу оставалось метров восемьдесят.

Полезли прямо через болото. Так же тихо и благополучно миновали речушку. По берегу тянулись колья с колючей проволокой. Нашли впадину, где можно было проползти низом, выбрались на пологий склон. Замерли.

Блиндаж должен быть правее. От него они отклонились, когда обходили боевое охранение на том берегу.

Взлетела ракета. Следом за ней другая. Ракетник находился вверху, похоже, что возле блиндажа. К нему и решили подойти.

Ползли вдоль второго ряда колючей проволоки. Дыбиц вдруг замер, толкнул Чернокутова сапогом. Мина. Дальше ползли осторожнее. Время от времени Дыбиц снимал очередную противопехотную мину, толкал Чернокутова сапогом – можно двигаться вперед.

Справа и слева постукивали дежурные пулеметы. То один, то другой. А этот молчал. Ждал рассвета, когда штрафной батальон капитана Чухлатова пойдет на прорыв.

Чухлатов так и сказал: эта огневая точка – ваша, не ударят немцы из блиндажа, не сорвут атаку батальона, будет вам, всем троим, законная амнистия.

Доберись до него…

Спустились в глубокую воронку. Похоже, от авиабомбы не меньше «пятисотки». Взрывом разорвало колючку. Немцы разрыв кое-как восстановили, но внизу можно было свободно пролезть. Пока решили никуда не лезть. Отдышаться. Проверить оружие. Слушать и наблюдать.

Даже в темноте отсюда хорошо просматривались очертания поймы на той стороне речушки, где проходила линия окопов, где сейчас коротали ночь штрафники в ожидании рассвета.

– Надо разведать, как к нему подойти, – прошептал Чернокутов. – Якут, пойдешь ты.

Якут молча полез под проволоку. Вскоре исчез среди кустарника. Он двигался, как таежный зверь, учуявший свою добычу.

Чернокутов знал, что Якут выполнит приказ и вскоре благополучно вернется.

И Якут вернулся.

– В блиндаже тихо. Пулемет убран. Часовых двое. Оба – в траншее рядом. Едят рыбные консервы.

– Консервы? Откуда знаешь? – так же шепотом спросил Чернокутов.

– Ветер – оттуда, – ответил Якут. – Подходить самое время. К утру ветер может уснуть.

Снова взлетела ракета. Глаза Якута блеснули. И он прошептал сквозь стиснутые зубы:

– Они.

Теперь они ползли вдвоем – Чернокутов и Якут. Дыбиц с мешком, набитым взрывчаткой, остался ждать в воронке.

Если не будет шума, он приползет к ним через полчаса. Если у них ничего не выйдет, попытается на рассвете взорвать блиндаж в одиночку.

В окопе у немцев стояла тишина.

Якут пополз первым. Вскоре там послышалась возня. Когда Чернокутов перемахнул через бруствер, он увидел, что оба немца, привалившись друг к другу сияющими под луной касками, сидели под дощатым навесом, а Якут вытирал о полу шинели одного из них свой охотничий нож. Свой нож он привез с Вилюя и умудрился сохранить, даже попав под трибунал, когда у него отняли все, даже брючной ремень.

Теперь надо было открыть дверь в блиндаж. Дверь вот она, справа, в узкой нише, вырезанной в земле.

Вскоре приполз, перевалился через бруствер и Дыбиц.

Чернокутов и Якут перекапывали траншею, засыпали перемычку, а Дыбиц стоял с гранатой возле двери в блиндаж. Дверь была заперта изнутри.