Тайна Безымянной высоты. 10-я армия в Московской и Курской битвах. От Серебряных Прудов до Рославля.

Командующий войсками Западного фронта генерал Жуков, прекрасно видя, как складывается обстановка, особенно внимательно следил за «кировским коридором». Этот «коридор», соединявший позиции 330-й стрелковой дивизии 10-й армии и партизанский край в районе Дорогобужа и Угры, нужен был для того, чтобы в случае неудачи Ржевско-Вяземской наступательной операции сюда можно было вывести людей и боевую технику.

Под Вязьмой все пошло для нас по наихудшему варианту. Немцы отбили от Вязьмы все атаки группировки генерала Ефремова, отжали в район Угры и Дорогобужа кавалеристов генерала Белова. Не в лучшем положении оказались и десантные подразделения.

Но партизанская республика в районе Дорогобужа держалась уверенно и прочно. В леса, контролируемые отрядами «Ураган» (командир А.Т. Калугин), «Дедушка» (командиры М.Ф. Базаров и В. Гудимов), им. Сергея Лазо (командиры В.В. Козубский и А.Ф. Юденков), «Смерть фашизму!» (командир П.И. Шматков), партизанский полк майора Владимира Жабо, – в эти леса начали выходить из района Вязьмы дивизии генерала Белова и десантники полковника Казанкина. С ними шли остатки подразделений из состава 33-й армии.

Генерал Ефремов запросил разрешение на выход. Положение его группировки оказалось наиболее плачевным. Полная блокада. Отсутствие продовольствия, медикаментов, боеприпасов. Огромное количество (около 3 тысяч человек) раненых, больных и обмороженных. Вспышка сыпного тифа в деревнях, где были сосредоточены тылы и полевые госпитали. Жуков не дал Ефремову разрешения на выход по кратчайшему маршруту на Износки и Юхнов, настаивая на маршруте через Варшавское шоссе на Киров. Но Ефремов, у которого к тому времени сложились тяжелые взаимоотношения с командующим фронта, обратился напрямую, через голову штаба фронта, к Сталину. И Сталин согласился с командармом-33. Западная группировка 33-й армии во главе со своим командующим в середине апреля пошла на прорыв и погибла. Генерал Ефремов застрелился в лесу близ Климова Завода[32].

Генерал Белов выходить не торопился. Кавалеристы медленно подъедали своих лошадей, тоже порой голодали, но все же терпели.

Корпус, выйдя из жестоких боев в районе Вязьмы, Семлева и Угры, начал пополняться за счет «зятьков» и партизанских отрядов. Полевые военкоматы энергично пополняли полки и сотни кавалерийских дивизий за счет окруженцев 1941 года.

Из Кирова по «коридору» на Спас-Деменск и Ельню шли разведчики-маршрутники 10-й армии и штаба Западного фронта. «Коридор» для разведчиков был натоптанной и во всех смыслах уникальной дорогой на запад, в том числе и в группировку генерала Белова, которая по-прежнему успешно оборонялась в районе Дорогобужа.

Через «коридор» в глубину немецкой обороны и в ее тылы проникали как профессиональные разведчики и диверсанты, так и наспех подготовленные, зачастую не окончившие даже краткосрочных курсов. Получали инструктаж, как действовать, и – вперед. Многие из них пропадали безвестно. Многих хватало гестапо. Но многие успешно работали и добывали для штаба 10-й армии полезную информацию.

Вот что вспоминал о своей работе в Кирове бывший начальник разведывательно-диверсионного отделения разведотдела штаба 10-й армии майор В.А. Никольский[33]: «В наш штаб непрерывным потоком потянулись военнообязанные из числа жителей Кирова. Среди них мы находили нужных нам людей. На месте осталось также некоторое количество служащих немецкой администрации, не считавших себя виновными перед согражданами в злодеяниях, которые чинили оккупанты. Среди них был заместитель городской полиции Воронов, несколько полицейских, технические сотрудники магистрата. После проверки через доверенных местных старожилов нам удалось установить, что оставшиеся в городе полицейские, в том числе Воронов, предупреждали местных жителей об облавах, обысках и многих спасли от немецких репрессий».

Бывшие полицейские оказались незаменимыми, весьма продуктивными разведчиками-маршрутниками. Но, к несчастью, в эти дни в Кирове появился представитель разведотдела штаба Западного фронта полковник Жемчужин. Он «вскрыл» факты «засорения агентурной сети разведотдела» штаба армии и тут же в оперативном порядке сигнализировал о своем «вскрытии» в особый отдел НКВД, доложил начальнику штаба армии и члену Военного совета. После чего, воспользовавшись тем, что в Кирове не оказалось майора Никольского, произвел аресты бывшего заместителя начальника Кировской городской полиции Воронова и двоих бывших полицейских. Арестованные были допрошены и тут же расстреляны. (Подробно об этой истории см. в приложениях – «Воспоминания бывшего начальника разведывательно-диверсионного отделения майора В.А. Никольского».)

Жемчужин расстрелял бы и остальных бывших полицейских, которые в те дни уже вовсю работали на нашу разведку и доставляли в Киров ценнейшие сведения, но их, к счастью, в городе не оказалось.