Тайна беззакония

В свете этой закономерности мы можем понять, почему для Христианства неприемлемы попытки возвратить жизнь к чисто природному уровню путем исключения из нее принесенного и оставленного нам Христом сверхприродного начала. Поэтому борьба с лайцизмом[33] — это не борьба, которая направлена против земной действительности, как это нередко утверждают даже люди доброй воли, но борьба за Христа: за Его присутствие и Его деятельность в истории. Искупленный мир никогда не может стать равнодушным к Христу. Этот мир никогда не может быть только природным, никак не связанным со сверхприродой. Когда он пытается стать таким, он сразу же попадает в сверхприроду, но только, к сожалению, не Христа, а антихриста. Таким образом, как нельзя не опровергнуть самого Христа, видя в нем только человека, так же нельзя не опровергнуть Христианство, видя в нем только природную действительность — только земную его историчность, только культурные его ценности. Вне сомнения, все это есть в Христианстве, как и в Христе есть человеческая природа. В этом отношении лайцизм говорит сущую правду. Но эту природную человеческую сторону нельзя отделять от сверхприродной — божественной, так же, как и в Христе нельзя отделить Его человеческое начало от Его божественности. Человеческое начало Христианства свой смысл и свою ценность черпает только из божественного начала. Всякое разделение этих начал есть в своей сущности опровержение и человеческого начала, ибо, когда из него вытесняется Христос, Его место занимает антихрист, который начинает разрушает все человеческое. Поэтому борьба с лайцизмом в глубинном смысле есть борьба и за своего Бога, и за человека. Это борьба за богочеловечество в истории. «Потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных (Ефес., 6, 12).

Если бы мы задали вопрос, каким образом антихрист занимает место Христа, то должны были бы снова вспомнить то, что по этому поводу говорили Соловьев и Достоевский, а именно: дьявол — захватчик. Он занимает престол Христа не по праву: не святостью своей личности, не потому, что он очистил и преобразил жизнь. Он захватывает престол насилием. Характерно то, что Соловьев своего антихриста, возносит на вершины политики, делая его даже властелином всего мира. Правда, антихрист был еще и ученым — даже теологом; он был и общественным деятелем — даже благотворителем; он был еще и писателем. Однако все эти области его деятельности были только средством войти в политику и утвердиться в ней. Благодаря им он стал известен в мире, и эта известность открыла ему двери в политику. Именно в политике проявились дух и сила антихристака. Прежде он был всего лишь известным, однако практически действовать и воплощать свои замыслы он не мог, ибо к тому у него не было возможностей. Став президентом Европейских Соединенных Штатов, а позже и всего мира, получив титул римского императора, он как раз обретает эти возможности и поэтому может развить свою настоящую деятельность. Именно эта его деятельность и была сущностно антихристовой. Свою личность в качестве владыки мира и свою деятельность антихрист проявил в политике.