Тайна Бирюзового дракона

— Тут для тебя письмо принесли из мэрии, — не отвечая на приветствие, известил обиженный Виктор, отряхивая перепачканные в саду руки.

Участок постепенно приобретал ухоженный вид. Дорожки были расчищены, сухая трава вырвана и унесена с глаз. Калитка, ранее висевшая на одной петле, отремонтирована.

— Когда же ты всё это успел? — всплеснула я руками.

— Вас не было почти двое суток! — рыкнул парень. — Спасибо, барон успокоил, что с тобой такое бывает. Неужели трудно было предупредить?

— Прости, — покаялась я, — Френки выдернула в полусне, не соображала ничего. А там, на Острове время не отслеживается. Зато я совершенно восстановилась.

— Вижу, что прыгаешь, как коза, — улыбнулся парень. — Что в письме-то?

В письме было приглашение на свадьбу.

— Странно, я думала, они уже давно поженились. Или это давнишнее письмо? — вертела я в руках конверт.

Решив прогуляться до банка, чтобы заплатить пошлину, зашла в мэрию уточнить свадебный вопрос.

— Всё правильно, леди. Староста рыбачьей деревни Дэр магопочтой прислал уведомление, что его сын Лат берёт в жёны девицу Цаю, вступившую в брачный возраст. Свадьба состоится через два дня… Получили вчера, значит, уже завтра. Также в послание было вложено приглашение для вас. Вам передали? Очень хорошо.

Так вот оно что. Ждали, когда девушка совершеннолетней станет. Ну что ж, я с удовольствием погуляю на этой свадьбе.

В порту арендовали баркас, хозяин которого обещал доставить до нужной деревни за световой день.

— Как раз к свадебному костру поспеете, — клялся именем Пресветлой матери загорелый до черноты дядька в вязаной шапке. — У меня движительные кристаллы свежие. Шибко пойдём. Только затемно надоть выйти.

Остаток дня потратили на покупку соответствующей моде этого мира одежды, оплату пошлины и посещение таверны.

Баркасик, как и обещал капитан, споро бежал, рассекая волны. Мужчины беседовали о чём-то своём. Мы с Филькой дремали, закутавшись в тёплый плед. Ближе к вечеру переоделась в платье, заплела и уложила вокруг головы косы, надела скромные украшения. На всякий случай сунула в карман серьги, найденные мною в первый день попаданства.

Вот уже и причал деревенский, и люди на берегу. Радостно улыбающийся Дэр:

— Леди Агпи! Как же я рад вас видеть, спасительница наша! И флам с вами. Как же вы вовремя. Сейчас костёр разожгут. Проходите, гости дорогие!

Лат и Цая, нарядные, счастливые, стояли в свете свадебного костра и одаривали поздравляющих традиционными солёными булочками. Желая сделать сюрприз, пока не подошла очередь, я пряталась за спиной Виктора, за что и была вознаграждена таким пронзительным радостным визгом новобрачной, что даже уши заткнула.

Но под строгим взглядом свёкра Цая вернулась к роли солидной замужней женщины и внимательно выслушала мои пожелания. Виктор только кивал. В деревне никто не знал межгалактического, а океанским из нас троих владела только я.

Вручив две золотые монеты в подарочном бархатном мешочке и получив булочки, мы отошли к общему столу. Филипп ускакал улучшать генофонд местной кошачьей популяции, пообещав вернуться по первому зову. Запивая холодным пивом вкуснейшие рыбные деликатесы, я рассматривала соседей по столу. Открытые, красивые лица. Радуются счастью молодых, празднику и хорошей погоде. По сути, не так уж много для счастья надо.

— Агапи, ты посмотри! — дёрнул меня за рукав Виктор так, что я чуть было не подавилась пивом. — Узнай, пожалуйста, кто она.

— Так смотреть или узнавать? — сердито освободилась я из захвата и проследила взгляд спутника.

Ну да. Было на что смотреть. Осанка, как у королевы, коса, перекинутая на высокую пышную грудь, с моё запястье толщиной, а длину отследить не смогу — под столом где-то заканчивается. Глазами не зыркает, но и не потупившись сидит. Только время от времени с грустью смотрит на счастливую парочку у костра.

Повернулась к соседке, шумно потягивающей пиво:

— Скажите, уважаемая, кто та милая девушка, что сидит на дальнем краю стола?

— Милька, что ли? Так кто… перестарок, известное дело, — утерев губы рукавом и не понижая голоса, ответила соседка. — А вам на што?

— Любопытно просто. Сидит одна, не танцует с молодёжью.

— Куда ей, старухе, в пляску идти? Невместно это.

— Сколько же ей оборотов, что вы её старухой называете?

— Так сколько… наверное, двадцать шесть. Не меньше. Ну, да… Жоних-то её с батей своим не меньше как пропали. Сначала ждала, а потом старой стала. Родители померли. Одна живёт. Но в строгости. Тут сказать нечего. — Женщина отвлеклась на закуску, а я, поманив Виктора за собой, по-тихому сбежала из-за стола.

— Зовут Миля. Лет двадцать пять или двадцать шесть. Одинока. Но, по словам соседки, морально устойчива, — докладывала я не сводившему глаз с девушки парню. — Сильно понравилась?

Тот только кивнул. Достала из кармана серьги заветные и вложила в потную от волнения ладонь.

— Надень, и будешь понимать местный язык. Иди уже, Ромео.

— Леди, у меня баркас, а не грузовая баржа! — размахивал веслом моряк. — Куда вы хотите всё это погрузить? Куры, кролики, тильса дойная, сундуки и узлы с барахлом. Мы же потонем!