Тайна Бутлегера, или Операция "Ноктюрн"

— Я знаю, чувствую, что все будет так, как вы задумали. И он останется жив, но никто и никакие деньги не заставят его забыть пережитое. И заплатим за это мы все: я, этот ужасный старик, что работает с вами, Контатти. Через год, два, через десять лет он убьет всех.

— Это будет спокойная и достойная смерть, потому что мы умрем за родину, — равнодушно произнес Контатти. — Кажется, именно тут, в Риме, придумали этот столь убедительный девиз?

— Прекратите. И потом вы действительно уверены, что Рудинский поддастся на этот шантаж? А если откажется?

— Это была бы катастрофа для нас.

— А для Рудинского?

— Ничего. Возвратим ему девочку. — Он изобразил негодование. — Не хотите же вы, чтобы мы ее убили! — Но сразу спокойно добавил: — Как хорошо, что он этого не знает.

Вместо ответа Мерилен вскрикнула, потому что парень, неожиданно промчавшийся мимо их столика на мотоцикле, подхватил «дипломат» Контатти.

Классический прием щипачей. Никто не успел даже опомниться, так быстро это произошло. Когда кто-то вскочил, мотоцикл был уже далеко. Мерилен тоже поднялась, указывая на него.

— Эй! Держите вора! Держите его!

Контатти остановил ее, взяв за руку.

— Успокойтесь, — сказал он, улыбнувшись ей одной из своих чарующих улыбок.

— Но он же украл «дипломат»! У вас!

За соседним столиком с удивлением смотрели на Контатти, сохранявшего олимпийское спокойствие, не понимая его поведения.

Мотоциклист тем временем исчез в переулке, где парковка была запрещена.

— А ведь я предупреждала вас! — заметила Мерилен, не в силах успокоиться. — Это же смешно!

Контатти кротко произнес:

— Нужно уметь проигрывать.

— Очевидно, в «дипломате» не было ничего важного.

— Напротив, — ответил Контатти. — там были очень важные документы, имена агентов, планы действий, сверхсекретные доклады… — Он смиренно улыбнулся. — Меня уволят.

Мотоцикл на всей скорости помчался по переулку, но в это же время в конце его из-за угла появился «мерседес» Шабе. Щипач стал сигналить ему. Напрасно. Машина остановилась на перекрестке и перегородила дорогу. Щипач затормозил, но не смог избежать столкновения и рухнул на мостовую. Шабе быстро вышел из машины, подхватил «дипломат», рывком поднял щипача за шиворот и сунул его на переднее сиденье.

— Давай-ка сюда, Пиппо. Молодец, ничего не скажешь!

Парень был в шоке, лицо его заливала кровь. «Мерседес» мгновенно скрылся в лабиринте улочек старого Рима. Ведя машину, Шабе взглянул на вора, который все никак не мог прийти в себя, хватался за свое лицо и с испугом смотрел на окровавленные руки.

— Ну как, получше тебе, Пиппо? — И он так крепко двинул его, что тот ударился головой о стекло.

— Зачем воруешь у моих друзей?

Он схватил его за нос и стал выкручивать. Перепуганный парень, задыхаясь, замахал руками.

— Пусти… пусти меня…

— Куда тебя отвезти, Пиппо? Или у тебя нет дома, нет друзей? Ну, говори адрес. — Он оставил его в покое. — Входишь в банду, но ты слишком слаб, чтобы быть главарем. — Он крутанул ему ухо. — Поехали к главарю, Пиппо, хочу познакомиться с ним.

Отпустив ухо, он оттолкнул парня. Лицо мальчишки искажала злоба, в глазах стояли ужас и ненависть.

— Не называй меня Пиппо, — сказал он, тяжело дыша.

— Ах извини. Пожалуйста, извини. — Он смотрел на него, словно на вонючую рыбу. — Ну и куда же ехать?

Мерилен и Контатти пробирались сквозь оживленную толпу на площади, где был украден «дипломат», и выглядели вполне мирными туристами.

— Вы по-прежнему намерены покинуть меня? — спросил он.

Она загадочно улыбнулась и, опустив руку в сумку, убедилась, что магнитофон включен.

— Конечно! Упаси меня боже не только от Рудинского, но и от вас. Особенно от вас.

Контатти, похоже, огорчился.

— Если покинете меня сейчас, в такой момент, меня обвинят в легкомыслии и отстранят от работы. На мое место придут другие, более жестокие люди. Возможно, мое дело поручат старику. И что будет тогда с маленькой Соней?

— Что вы хотите сказать?

— Если придется отказаться от наших планов, то мы будем вынуждены, повторяю, вынуждены ликвидировать свидетелей.

— В том числе женщин и детей?

— Не будем преувеличивать.

— Используйте более подходящее слово: шантаж, — холодно заметила Мерилен. — Шантаж. Как всегда, шантаж. По-видимому, на этом построены все ваши действия.

— Вы слишком много думаете надо всем этим. Рассуждаете, делаете какие-то умозаключения, приходите к каким-то выводам, и все в одиночку. Я же сообщу вам одну вещь. — Он остановился и с доверительным видом произнес: — Наш министр иностранных дел прибывает сегодня ночью в Вашингтон. Инкогнито и полуживой. Он использует остатки своего авторитета, чтобы помешать обмену. Может быть, это ему удастся. В таком случае наша… операция… будет отменена и никто не пострадает. Девочка сразу же вернется домой, и вас ничто больше не будет мучить.

Тут он заметил в толпе девушку, которая была с парнем, укравшим «дипломат», и направился к ней.

— Добрый вечер, синьорина. Как поживает ваш друг? — улыбнулся он ей.

Девушка, казалось, была удивлена:

— Какой друг?

— Пиппо.

— Я не знаю никакого Пиппо.