Тайна человека с кинжалом

- Бедный мой друг! - покачал головой врач. - И ведь действительно, благодаря вам он фактически обрел плоть и кровь...

- Правда? Я решил организовать ему что-то вроде побега... сквозь стену. Но чтобы ни у кого не возникло сомнений, мне необходим был свидетель, пользующийся всеобщим доверием. И тут, дорогой мэтр, случай привел вас сюда, в Ла Шенэ, и я решил в тот же день осуществить мой план. Вот откуда возникли разрезанная картина и письмо, которые служили прологом к сенсации и призваны были поразить воображение ваше и публики. А вечером произошло бегство Человека с кинжалом...

- Теперь мы знаем, что Леонард и Бенуа были вашими сообщниками, заметил адвокат.

- Они мне бесконечно преданы, - гордо ответил Руайер. - Они не сообщники, а друзья. Зная мои трудности, они согласились мне помочь, вот и все. Что касается Сесиль, то она совершенно ни при чем. Письмо на столик положил Бенуа. Он же, пока мы сидели за столом, вынул картину из рамы и открыл окно.

- А мы не слышали ни звука! - воскликнул доктор Доден.

По губам Руайера пробежало подобие усмешки.

- Когда я заглядывал в гостиную, Бенуа как раз всем этим занимался. Помните, я пошел удостовериться, все ли в порядке? Вы в этот момент еще считали, что ничего не может случиться.

Наступила тишина, которую через некоторое время нарушил мэтр Робьон.

- Значит, у вашего слуги был второй ключ?

- Да. Мне пришлось скрыть это от вас.

- Должен признаться, - обернулся доктор к капитану, - иллюзия была полной. Мы были уверены, что с улицы в дом никто не может войти. Получалось, что, вырвавшись из рамы, Человек с кинжалом сбежал сам...

- Для того чтобы поддержать эту иллюзию, - снова заговорил Руайер, - я даже одел Леонарда в плащ и полумаску с кружевами. Он ждал на краю лужайки, а как только заметил движение в доме, побежал к изгороди. К сожалению, он бежал слишком быстро, так что никто его не заметил.

- Нет, я видел, - прошептал Без Козыря так тихо, что его услышал только мэтр Робьон.

- Во всяком случае, вы достигли цели, - заметил капитан. - Газеты были просто в восторге.

- Да, - кивнул Руайер. - Я не делал никаких заявлений, но мое молчание только подстегивало любопытство. Ах, как мне помогли журналисты! Благодаря им я начал получать совершенно неожиданные предложения, которые буквально вскружили мне голову. Я считаю, что в этом и было пагубное влияние на меня "Человека с кинжалом"... Сначала я решил продать картину одному американскому коллекционеру, который предлагал мне максимальную сумму. Но после "побега" и возвращения "Человека с кинжалом" я решил, что смогу получить с моего клиента значительно больше. Словом, обыкновенная биржевая спекуляция. Однако в последующие дни ко мне обратилось еще семь коллекционеров. Семь! Вы слышите? Из них четыре американца, два англичанина и один бразилец. Все невероятно богатые. И среди этих семи были люди, которые, я подозревал, имеют в своей коллекции ворованные полотна. Такое нередко случается. Вы знаете, что пристрастие к шедеврам, желание обладать уникальной вещью заставляет некоторых коллекционеров совершать безумства.

- Но это же глупо! - воскликнул капитан. - Они даже не могут никому показать ворованные картины, иначе ими сразу заинтересуется полиция.

- Конечно, они хранят их исключительно для себя. Когда у меня была галерея, мне приходилось выслушивать самые невероятные признания. Вы бы просто не поверили... Словом, я увидел возможность получить в три-четыре раза больше, чем намечал ранее. Мне надо было только изготовить несколько копий с "Человека с кинжалом". После этого он должен был исчезнуть, на этот раз окончательно, а так называемый похититель тайно предложил бы купить его нескольким тщательно отобранным коллекционерам. Я ничем не рисковал, никто из них не стал бы об этом шуметь. Каждый думал бы, что владеет оригиналом. А я бы получил большие деньги.

- Сколько? - спросил капитан.

- По крайней мере по три миллиона за каждую сделку.

- Ого! Да, игра стоила свеч... При условии, конечно, что у вас был подходящий для этого дела посредник.

Руайер кивнул.

- У меня был один такой на примете. Старый художник-итальянец, который, несмотря на неоспоримый талант, так и не сумел пробиться. Когда-то я оказал ему одну услугу... В общем, я вызвал его, и он приехал с сыном. Он инвалид, и сын помогает ему передвигаться. Это его голос вы, мэтр, слышали по телефону - помните, он еще потребовал, чтобы выкуп принесли к Затерянной башне? В этом деле мне тоже был необходим свидетель и посредник, абсолютно безупречный и нейтральный. Извините меня!

Руайер снова замолчал. Видимо, он ждал реакции адвоката, но тот только сказал:

- Но тут вмешался Франсуа...