Тайна Дантеса, или Пуговица Пушкина

«Поздним октябрем 1820 года брат генерала М. Ф. Орлова, уланский полковник Федор Федорович, приехал в Кишинев на несколько дней. Мы решили сходить в бильярдную Гольды… Орлов и Алексеев играли в бильярд на деньги и после третьей партии заказали кувшин пунша, который вскоре поднесли… Второй кувшин произвел более сильный эффект, особенно на Пушкина… Он развеселился, начал подходить к бортам бильярда и мешать игре. Орлов назвал его школьником, а Алексеев добавил, что школьникам следует преподать урок. Пушкин рванулся от меня и, перепутав шары, велел им убираться. Он бросил обоим вызов и просил меня быть его секундантом. Предстояло встретиться у меня в десять утра. Было около полуночи. Я уговаривал Пушкина ночевать у меня… «Скверно, гадко, – сказал он, когда мы уже почти пришли, – да как дело кончить?» – «Очень просто, – ответил я, – вы первым начали, вы их вызвали. Если они предложат помириться, то ваша честь не пострадает». Он долго молчал и наконец сказал по-французски: «Глупости, они никогда не согласятся; может быть, Алексеев, он семейный человек, но Федор – никогда, он мечтает о смерти в бою, и умереть от руки Пушкина или убить его – для него лучше, чем играть жизнью с кем-нибудь другим». Я пришел к Орлову к восьми. Его не было дома, и я пошел к Алексееву. В ту же минуту, как они увидели меня, они воскликнули, что уже направлялись ко мне за советом, как бы разрешить глупый инцидент вчерашнего вечера. «Приходите ко мне в десять, как договорились, – сказал я. – Пушкин будет там, и вы сможете сказать ему прямо, что следует забыть вчерашний пунш». Пушкин, казалось, утихомирился. Единственное, о чем он действительно сожалел, так это о том, что ссора произошла на бильярдном столе под парами пунша. «Иначе какая бы была драка! Бог мой, какая могла бы выйти дуэль!»

Пушкин с Людмилой прогуливались по саду в окрестностях Кишинева. Мальчик, который обычно караулил эти свидания, подал им сигнал, что появился Инглези. Он уже давно подозревал Людмилу и не оставлял попыток застать их вместе. Испугавшись – не за себя, а за даму, – Пушкин припустил по дорожке вместе с нею в обратном направлении, намереваясь сбить ищеек со следа и спрятать Людмилу. Но эта уловка не удалась – на следующий день Инглези запер Людмилу и вызвал Пушкина на дуэль. Тот принял вызов… Поединок назначили на следующее утро, но кто-то предупредил генерала Инзова. И он посадил Пушкина на десять дней на гауптвахту, а Инглези послал билет с разрешением уехать за границу вместе с женой на год. Инглези с Людмилой покинули Кишинев на следующий день.

Однажды Пушкин беседовал с кем-то из греков, и тот сослался на некий литературный труд. Пушкин просил одолжить ему эту книгу. «Как, вы, поэт, и не знаете об этой книге?» – очень удивился грек. Пушкин нашел подобный ответ оскорбительным и хотел вызвать грека на дуэль. Дело разрешилось следующим образом: когда ему прислали книгу, он тут же ее вернул с запиской, что читал ее раньше и т. д.

«Обычно мы играли в stoss, ecarte и, в особенности, в banque. Как-то раз Пушкину случилось играть с одним из братьев Зубовых, штабным офицером. Пушкин заметил, что Зубов смошенничал, и проиграл; а когда игра была закончена, Пушкин со смехом невзначай заметил остальным игрокам, что игорные долги такого рода не платят. Зубов услышал это, потребовал объяснений и вызвал Пушкина на дуэль… Далее, по свидетельству многих очевидцев… Пушкин появился на месте поединка с пригоршней черешен и весело забавлялся ими, пока его соперник целился… Зубов стрелял первым и промахнулся. «Вы удовлетворены?» – спросил Пушкин, когда наступила его очередь стрелять. Вместо требования выстрелить Зубов поспешил обнять своего противника. «Это лишнее», – сказал Пушкин и ушел».

Однажды на вечере в кишиневском казино… молодой офицер егерского полка заказал оркестру сыграть русскую кадриль, но Пушкин в компании с Полторацким уже договорились о мазурке и начали хлопать в ладоши, призывая музыкантов играть именно ее. Новенький повторил свой приказ, но оркестр послушался Пушкина. Полковник Старов, командир полка, наблюдая за развитием инцидента, подозвал молодого офицера и посоветовал ему, по крайней мере, потребовать от Пушкина извинений. Робкий юноша неохотно возразил, что не знаком с Пушкиным. «Ну, так я за вас поговорю», – ответил полковник… Дуэль должна была состояться в девять утра в нескольких верстах от Кишинева. Н. С. Алексеев был секундантом Пушкина. Но сильная метель и ветер расстроили поединок: дважды стреляли и промахнулись. Решено было отложить… Алексеев устроил так, что соперники встретились в ресторане Николети. «Я всегда уважал вас, полковник, – сказал Пушкин, – и потому принял ваш вызов». – «Я должен сказать по правде, Александр Сергеевич, что вы так же хорошо стоите под пулями, как хорошо пишете».