Тайна дела № 963

– Вы стали самым известным человеком во всей Британии, – сказал он, протягивая раскрытую «Дейли тайм», где на первой странице аршинными буквами было выведено: «Советский журналист вырывается из рук мафиози. Кто стоит за этим похищением?» Дейв расстарался, это точно. Но чем дальше я читал репортаж, тем быстрее таял ледок опасения, с которым я взял в руки газету. Парень действительно оказался стоящим – никакой тебе отсебятины, никакой таинственности и патетики. Он действительно написал так, как я его просил.

Я представил на минутку, как себя чувствуют сейчас Питер Скарлборо, и мой лучший друг Келли, и, конечно, Кэт. Успели уже смыться из Лондона или еще здесь, в глубоком подполье?

Так закончилась моя английская одиссея. Так на берегах туманного Альбиона у меня появился новый друг, Дейв Дональдсон, журналист от бога и отличный, честный парень. Он потом выжал еще несколько материалов – расследований, но докопаться до корней этой истории, а тем паче лицезреть Келли, Питера Скарлборо или Кэт ему так и не удалось. «Это дело такое, – писал он мне потом в Киев, – когда следы стираются начисто. На собственном опыте убедился: если не взять на горячем, лучше навсегда забыть об этой истории. Мафия умеет прятать концы в воду, на то она и мафия, потому-то ее и не удается выкорчевать…»

3

В аэропорту Швехат, куда мы прибыли на самолете австрийской авиакомпании, в салоне которого нас, единственных советских пассажиров, приветливая стюардесса, проникшаяся особой симпатией к Сане, буквально завалила сверх всяких норм напитками в виде отличного белого вина и пива в золотистых банках, ждал Серж Казанкини.

Он накинулся на меня с таким радостным ревом, что пассажиры, прилетевшие вместе с нами, шарахнулись в стороны, как от прокаженных.

– Олег, Олег, неужто это ты?! – восклицал экспансивный француз.

– Я собственной персоной.

– Нет, по этому случаю нужно выпить! И не говори мне нет! Не принимаю, и все тут!

– Познакомься, это мой товарищ, Саша. Он бывший регбист и вполне может взять на себя роль телохранителя.

– О, рад познакомиться, Серж Казанкини, Франс Пресс!

– Не вдавайся в подробности, Серж, – умерил я пыл словоохотливого француза. – Твою умопомрачительную биографию мы проштудировали вдоль и поперек.

– Ну, вот, вечно ты меня дискредитируешь! – Скорчил недовольную мину на круглом, как яблоко, лице Серж Казанкини.

– Нет, нет, мистер Серж, – покраснел Саня Лапченко. – Олег рассказывал о вас столько хорошего, что я искренне рад пожать вам руку. Вы можете всегда рассчитывать на меня! – Ого, да Саня оказался на редкость талантливым учеником, с ходу подхвативший тон, присущий нашим с Сержем разговорам.

– Тогда мы просто обязаны заглянуть в бар. В конце концов, что я рыжий – почти два часа проторчал в этой духовке?

В Вене действительно было по-летнему жарко, разноцветными кострами полыхали огромные клумбы, источая головокружительные ароматы, было чисто, ухожено, ни суеты тебе, ни очумелых от суточных ожиданий пассажиров.

Мы поднялись в бар, Серж заказал два пива – мне и Сане и коньяк себе, объяснив свое воздержание предельно допустимыми нормами алкоголя в крови, принятыми австрийской дорожной полицией.

Было прохладно, мягко качал на волнах спокойствия симфо-джаз, опять входящий в моду и оттесняющий разламывающий голову хэви-металл.

– Что творится в Вене, ты себе представить не можешь! – вводил нас в курс дела Серж Казанкини. – Съехались все «звезды», ну, разве за исключением двух-трех африканцев. О Джоне Бенсоне тут уши прожужжали, поговаривают, что он готов грохнуть такой мировой рекорд! Но, – Серж вдруг уставился на меня, как будто впервые увидел, – тут напропалую раскручивают боевик с вашим Нестеренко: мол, это сегодня единственный конкурент Джо. Кто это, я не слышал о нем никогда?

– Парень – что надо! Я его чуть не с пеленок знаю, его первый тренер – мой старый товарищ, еще по университету.

– Слушай, Олег, ведь мы с тобой не конкуренты, правда? Выдай фактаж, что можешь, об этом парне, а?

– Лады, Серж, понеслись в отель, устроимся и за обедом – ты ведь не дашь нам с Саней умереть с голоду! – поговорим подробнее. Учти, у нас строгий спортивный режим!

– Снова режим, – огорченно простонал Серж. Этому жизнерадостному французу можно было преподнести любую новость, но только не дай бог обмолвиться о запрете. – Послушай, – с надеждой спросил Серж, – ведь в вашем законе, запрещающем употреблять спиртное, ничего не сказано о загранице?