Тайна дела № 963

– Что за разговор, Дейв! Самое важное – разоблачить эту банду. Хочу предупредить: это очень опасно, Дейв! И взрыв у Турецкого сада в Вене – тому свидетельство…

– Вы не подумайте, Олег, что если я никогда не занимался спортом, то слабак. Нет, я всегда готов постоять за себя. Так меня воспитали!

И здесь они нас обошли, разочарованно подумал я. Как мы не гнали наш локомотив вперед целых семьдесят лет! «Готов постоять за себя», а мы-то воспитывали в людях инфантильность, пообещав им, что лишь в коллективе – сила, только общая масса – это правда жизни и наш идеал. Вот и рубили – в прямом и переносном смысле – головы, торчавшие над толпой. Будь как все, все – за одного…

– Удачи тебе, Дейв! Черкни пару слов или позвони. Но соблюдай осторожность – никто не должен даже догадываться об этом. Понял?

– Еще бы! Это железное правило нашей журналистики. Да, мистер Романько, извините, Олег, я могу открыть тайну погибшего в автомобиле?

– Не только можно, даже нужно! Пусть они подергаются, занервничают, авось что-то и выплывет на поверхность! Ты сделай упор на следующее обстоятельство…

12

Домой мы возвращались в одном самолете со сборной. Как обычно, после состязаний спортсмены сбросили с себя груз напряженного ожидания, сурового режима и неписаных законов сдержанности – этих многочисленных табу, сопровождающих человека, вступившего на крутую, скользкую тропу большого спорта. Победители радовались открывшейся дороге в Сеул, побежденные здраво рассудили: не получилось здесь, в Вене, получится в Москве или Женеве, в Варшаве или Токио. Ведь прежде чем удастся надеть на себя форму олимпийской команды СССР, особо желанной после восьми лет нашего ничем неоправданно порушенного олимпийского цикла, придется еще доказывать свое право на это. Из Сеула, где давно приготовились к Играм, доносились, хоть и прошедшие сквозь густое сито невидимых «красных карандашей», потрясающие новости. Они красноречиво свидетельствовали, что это будет Олимпиада столетия и участвовать в ней престижно, а успех сулит немалые моральные и материальные стимулы.

Вскоре после взлета принесли подносы с обедом. Саня вытащил припасенную именно для такого случая бутылку испанского коньяка «Ветерано», ароматного, согревающего вечным теплом Средиземноморья, где произрастают виноградники, дарящие столь прекрасный нектар.

Волнения последних дней отодвинулись на второй план, остались где-то там внизу, за государственными границами, пересекаемыми нами в этот час, и осознание того, что опасность миновала, а дело, ради коего мне пришлось претерпеть столько испытаний, забыть которые было не под силу даже спустя два с половиной года и суровым напоминанием которых был взрыв у Турецкого сада в Вене, получило продолжение, и можно было надеяться, что удастся-таки добраться до истоков – отравленных истоков мафии, делающей свой черный бизнес и теперь на здоровье спортсменов. Правда, до спокойствия еще ой как далеко, но, признаюсь честно, хоть в Вене я чувствовал себя в шкуре человека, заглянувшего в жерло клокочущего вулкана, не мог, не имел права отвернуться, отойти от края, не говоря уж о том, чтобы удалиться на безопасное расстояние…

– Как поживает наша славная пресса? – спросил подошедший Вадим Крюков. Он был слегка навеселе, как, впрочем, и большинство в нашем воздушном ковчеге. Не нужно было быть психологом, чтоб догадаться, что Крюков – на коне, он был не из тех, кто скрывает свое торжество.

– Вашими заботами, Вадим Васильевич, – почтительно поднимаясь из кресла, сказал Саня и добавил: – Садитесь, у нас свободно!

– Ну, если приглашает пресса, грех или даже не грех – опасно! – отказываться. – Крюков пробрался на кресло у окна.

Саня снова вытащил из сумки бутылку «Ветерано», в литровой емкости оставалось еще вполне достаточно, чтобы скоротать в приятной беседе путь до Москвы.

– За вас и за Федора, Вадим Васильевич! – провозгласил Лапченко.

– Спасибо, братья-борзописцы! – Крюков одним движением выплеснул в рот коньяк и причмокнул. – Отличная штука! Это чей?

– Испанский.

– Нужно запомнить, мы как раз в Барселоне через месячишко будем. Спасибо, ребята, за просветработу. А то, знаете, у тренера свет в окошке – стадион да отель, в Англии ли ты, или в Штатах, в Бразилии, или там, скажем, на Фаррерских островах…