Тайна дела No 963

- Нет, Олег, это я своим мыслям. Разное лезет в голову, как тут не заговориться... Впрочем, это не самый выгодный путь для Котти.

- Да о чем вы, Майкл?

- Я пытаюсь поставить себя на место этого типа и проанализировать, что он станет делать.

- А зачем ему что-то делать, если то, что он искал, в его руках?

- Вы так полагаете, Олег?

- А как еще, если сумка-то ваша и пистолетик у него? В сумке, я так думаю, и есть искомое?

- В чем-то вы правы, Олег. У Флавио Котти в руках документы...

- Значит, я прав?

- Документы у него, это бесспорно, как и то, что Котти не дурак и не расправился с нами потому, что не уверен, все ли он захватил. Ключ от этих бумаг - вот здесь! - Я услышал, как Майкл Дивер постучал костяшкой пальца по лбу.

- Следовательно, ему остается лишь выбить ключик из ваших, а заодно и моих мозгов. Уж поверьте, они это умеют делать первостатейно!

- Никогда не следует торопить, а тем паче обгонять события, Олег. Быть готовым к ним - это совсем другое дело. Наша с вами задача сейчас, пока Котти анализирует мои бумаги, предусмотреть возможные вопросы и необходимые ответы. Это нужно будет делать не спонтанно, а имея рабочие заготовки. Итак, начнем с того, чего мы не успели сделать там, в такси...

9

Питер Скарлборо, он же Флавио Котти, восседал на старинном резном стуле с низкой спинкой. Он явно пребывал в отличном расположении духа. Перед ним, как гарантия его спокойствия и уверенности, на таком же резном столике на львиных ножках лежала сумка Майкла Дивера и тоненькая серая папочка на змейке.

Когда нас втолкнули в комнату, Котти приветливо помахал рукой и изрек самодовольно:

- Слава Богу, вы оба живы и здоровы! Это как раз то, что нам нужно!

Не ожидая нашей реакции, Флавио продолжил:

- Вы таки здорово покопали, Дивер, чувствуется школа, ничего не скажешь. Признаюсь, я ожидал от вас меньшего, а тут, - он ткнул длинным пальцем с наманикюренным ногтем в папочку, - просто целое исследование. Откровенно, Дивер: предложи вы нам эти бумаги, так сказать, добровольно, мы выложили бы столько, сколько вам и не снилось. А теперь, увы, эти бумаги ничего не стоят, потому что они у меня в руках, не так ли?

- Не так, Питер Скарлборо. Я вам действительно предлагаю купить эти сведения!

Котти, кажется, просто-таки задохнулся от такой несусветной наглости. Во всяком случае, какое-то время он вздымал в стороны руки, а на лице его было написано искреннее изумление и он безмолвно призывал в свидетели двух молчаливых парней, замерших у двери, как истуканы. Те, как в рот воды набрали, и Скарлборо наконец вынужден был вытолкнуть из себя застрявшие в глотке слова:

- Вы что, рехнулись, Дивер? Вы окиньте взглядом обстановочку! Где вы находитесь? Отсюда только один путь для вас - в никуда! Скажите спасибо, что вы вообще еще в состоянии что-то бормотать: после того, как документики попали мне в руки, а, видит бог, да и мистер Олех Романко не позволит соврать! - я за ними охочусь едва ль не три года, - после всего этого вы мне вообще не нужны. Не нужны! Есть вы, и вот вас уже нет!

- Вы совершили бы самую большую ошибку в своей жизни, Котти! - сказал Дивер.

- А, вы знаете и это имя, - несколько иным тоном, где проскользнула нотка недовольства, сказал Питер. - Впрочем, это ничего не меняет...

- Так вот, Котти, - снова подчеркнул Дивер, - вам бы не простили такой чудовищной ошибки. Нет, это не ошибка - это был бы ваш полный крах. Вам же известно не хуже моего, что случается с людьми вашего круга, которые своими действиями - вольными или невольными - ставят под удар о_р_г_а_н_и_з_а_ц_и_ю_...

- Что ты плетешь, ублюдок? - поднимаясь со своего места и прямо на глазах зверея, прошипел Питер Скарлборо.

- А только то, что ключ к записям, что лежат перед тобой, Котти, в другом месте!

- Что? - У Флавио Котти отвисла нижняя челюсть и как-то враз посерело, вдруг стало старческим лицо, еще секунду назад блиставшее тщательно выбритыми подбородком и щеками. Котти, кажется, и я вместе с ним стал догадываться, о чем речь. Но если во мне родилась светлая надежда, переплетенная неудержимым злорадством по отношению к поверженному противнику (я уже решил, что Скарлборо сломлен), то Флавио Котти увидел свой конец. И хотя он все еще не мог окончательно поверить, что его игра проиграна и на руках у него не козыри - шестерки, дело было сделано.

Я, кажись, улыбнулся непроизвольно, и Котти уловил эту торжествующую нотку на моем лице, и она окончательно добила его.

- Нет, как бы там ни было, но ты - ты, Дивер, у меня в руках! И я раздавлю тебя, как гада... безжалостно! - Рано было сбрасывать Питера Скарлборо со счетов, и тут я поторопился.

- Знаю, - спокойно согласился Майкл Дивер. - Потому и говорю: я готов продать ключ...

Тут уж пришел черед растеряться мне. Я не мог поверить собственным ушам - это говорит Майкл Дивер?!

- Жизнь все же дороже истины, Дивер? - стал снова обретать себя Котти.

- Жизнь - одна, - философски подвел итог беседы Майкл Дивер.

- Хорошо, каковы гарантии?

- Я собственной персоной...

- Немало, - согласился Котти. - Итак, каковы условия?