Тайна, деньги, два осла

Но беглянка мчалась по лесу, ловко уворачиваясь от норовивших выхлестнуть глаза веток и перепрыгивая через корни. И деревьям, так старавшимся отомстить мерзавке за их любимца Лока, ничего не оставалось, как матерно шелестеть ей вслед листвой и иголками.

Правда, бежать становилось все неудобнее, земля под ногами словно вставала постепенно на дыбы.

Да это же… это никакие не дыбы, это горный склон! Она добралась, она справилась, у нее все получилось! Осталось только найти то место, откуда вчера звал огонек.

Вика остановилась и, стараясь восстановить сбитое бегом и радостью дыхание, осмотрелась по сторонам, искренне рассчитывая увидеть миленькую избушку, в которой живет ворчливый, но очень добрый и заботливый лесник.

Седенький такой старичок, сухой, но крепкий. Он напоит гостью душистым чаем, вытащит из настоящей русской печки чугунок с разваристой картошечкой, поставит на стол глиняные миски с солеными рыжиками и хрусткой квашеной капусткой, и они сядут с дедушкой сумерничать, и Вика расскажет дедушке все-все. А он будет только качать седой головой, возмущенно сопеть и приговаривать:

– От ить ироды какие! Креста на них нет, на поганцах!

Рассудок, едва не захлебнувшись в голодной слюне, вовремя спохватился и прервал трансляцию сказочного бреда, вовремя напомнив хозяйке, что не всякий отшельник, живущий в такой глуши, будет добрым.

И станет смотреть на хрупкую уставшую девушку, как на внучку…

Или дочку.

Так что сначала давай-ка найдем хоть какие-то признаки близкого жилья, а потом, если повезет, не будем выламываться из лесной чащи с воплем: «Есть кто в доме?» Сначала следует попытаться выяснить, кто там обитает и стоит ли вообще с ними знакомиться.

Люди – это, конечно, хорошо, но не всегда.

Ну, в принципе рассуждения верные, вот только…

Вика с тоской еще раз всмотрелась в притаившийся за деревьями мрак – ничего. Ни огонька, ни отблеска, ни даже намека.

И тропинки, пусть самой узенькой, но протоптанной человеческими ногами, тоже не видно.

Все та же густая, вконец одичавшая чаща…

Адреналин как-то сразу, в одно мгновение, выкипел, а иного допинга в крови девушки не было.

Что мгновенно отразилось на способности сохранять вертикальное положение. Вика впервые в жизни на себе испытала выражение «ноги подкосились». Эти зловредные ходули внезапно сложились, словно у паука-косиножки, и девушка с размаху бухнулась на филейную часть.

И впервые в жизни пожалела, что эта часть у нее модельных параметров – девяносто сантиметров в объеме. Сейчас бы гораздо больше пригодились увесистые сто двадцать сантиметров, было бы не так больно!

Сосна, на корень которой приземлилась девушка, удовлетворенно шелестнула: «Йес!» – и горделиво посмотрела на менее удачливых соседок. Только ей удалось-таки отомстить негодяйке.

«Нич-ч-чего-нич-ч-чего, – прошуршали соседки. – Она ведь еще не выш-ш-шла из леса!»

– Ну вот, – проворчала Вика, съезжая с торчавшего из земли корня на мягкую травку, – теперь синячара будет, здоровенный такой, фиолетовый! Хотя… одним синяком больше, одним меньше – какая разница! После сегодняшнего забега этого добра и так на теле в избытке, я, наверное, на далматинца сейчас похожа. Причем на покусанного далматинца.

Она закатала разорванный рукав байки и попыталась хорошенько рассмотреть рану. Попытка с громким бульком провалилась в ночной мрак, лунного света на подобные затеи явно не хватало.

С абсолютной точностью удалось установить только одно: рана, вернее, раны – волк попробовал ее на вкус два раза – подсохли и покрылись кровавой коркой. Их не мешало бы промыть и залить хоть чем-то спиртосодержащим, но у нее осталась только вода, да и той слишком мало для промывания ран.

Напиться бы вдоволь, а то во рту давно пустыня песок перекатывает.

Вика устало привалилась к сосновому стволу и вытащила из кармана пластиковую бутылку. Хорошо все-таки, что это именно пластик, стекло давно уже разбилось бы во время одного из падений.

Теплая и не самая свежая вода показалась сейчас девушке родниковой.

Вот только слишком быстро закончилась.

– Ну и ладно, – прошептала Вика, забросив бутылку в кусты. – Зато язык больше не похож на засушенный листок из гербария. И вообще, утром я уж точно выйду к людям, у которых есть и вода, и телефон. А пока… – Она судорожно зевнула и поежилась. – Пока надо устраиваться на ночлег.

«Не самая удачная мысль».

– Отстань, – вяло отмахнулась девушка, сворачиваясь калачиком среди сосновых корней. – Ты всего лишь мой бред, порожденный усталостью. Вот высплюсь хорошенечко, и ты исчезнешь.

«Если проснешься».

– Да хватит меня пугать! – Речь беглянки становилась все неразборчивее, веки устало сомкнулись. – Я вон сколько прошла по ночному лесу, и ни одна тварь…

Бормотание стихло, сменившись уютным посапыванием.

«Я так и знал! Придется все-таки выйти. Вот только надо подумать, как незаметно миновать пост охраны. И ведь совсем немного осталось до убежища! Лок, дружище, придется тебе еще раз мне помочь. Покарауль девушку до моего прихода, а то сожрут бестолковую!»

Вика спала, спала тяжелым, беспробудным сном вымотанного до предела человека.