Тайна девятки усачей

В другую сторону видимость была тоже отличная. Внизу лежало нехоженое болото. Ни одна тропа не нарушала унылого однообразия мхов. Виднелись три островины: две правые - поближе, а левая - далеко.

- На этих я бывал, - сказал пасечник, указав вправо.- Вдвоем с Димкой. А на ту и с ним не хаживал…

- А тропка туда есть? - спросил Вовка.

- Никакой тропы и тогда не было, - ответил старик. - Не ходили туда ни люди, ни звери. Мы шли сначала вроде к этой - левой островине… А где-то посередке шест из мха торчал… Сгнила давно Димкина вешка. Около шеста сворачивали к правым островинам. Вел-то он, а я больше сзади. По его следу и топал. Тут в сторону ни-ни! Есть такие зыбуны, что и на лыжах в тартарары провалишься…

- Дедушка, я у тебя про нарост на дереве спрашивал,- сказал Санька. - Может, ты сейчас припомнишь что-нибудь похожее? Как найдем это дерево, так и дорогу на островины отыщем!

Старик недоуменно покосился на Саньку.

- Чего там в прятки играть!- произнес Мишук.- Надо доложить нашему командиру обо всем!

И Санька, помявшись, рассказал деду Евсею о знаках Димы Большакова и о своей вылазке в болото.

- Ах ты, блудник окаянный! - Пасечник даже притопнул ногой от возмущения. - Вот зачем ты меня обхаживал!

- Не ругайся, дедушка! Мне они уже всыпали за это! - Санька посмотрел на мальчишек. - А сегодня еще раз попало. От лейтенанта! - Он вытащил из кармана коробок. - Нашел у камня… Только им не рассказывайте!

Санька показал под гору, где остались Катя и женщины, и подал деду Евсею записку. Старик прочитал ее, и лицо у него подобрело.

- Ишь как искали! Аж пуговицы заметили! Ни единой, поди, мины в нашем краю теперь не осталось!!

Мальчишки тоже с любопытством прочитали записку лейтенанта. Вовка спросил:

- Как же ты пуговицы поотрывал?

- Гнались бы кабаны за тобой, ты бы и штаны в болоте оставил! - буркнул Санька. - Это, наверно, когда на камень лез. Не помню!

Рассказ о знаках Димы Большакова не помог. Дед Евсей никакого дерева с кольцевым наростом не видел и ни от кого не слышал, что белоус растет вдоль болотных троп. Старик знал только луговой белоус - растение со щетинками и маленькими колосьями.

Дед Евсей повел мальчишек к дубам. Выбрав удобное место, ребята вернулись к женщинам, перетащили в дубовую рощу весь груз и под присмотром опытной в этих делах Ксении Даниловны разбили палатки.

Весь день ушел на устройство лагеря. А когда поужинали у костра и стали расходиться по парусиновым домикам, ноги, как и вчера, заплетались, а веки были свинцово-тяжелые - хоть пальцами поддерживай.

Последними по заснувшему лагерю прошлись Мария Петровна с Плюсом. Зачерпнув в ковшик воды, учительница залила угольки костра, заглянула в обе мужские палатки, прислушалась к спокойному дыханию и потом долго стояла под дубом.

Утро пришло спокойное и ясное. Мальчишки проснулись и, еще не протерев глаза, услышали где-то рядом, за брезентом палатки, потрескиванье костра.

Пахло блинами. Тихо переговаривались женщины. Бодрые выскочили ребята из палаток. Лагерь ожил.

И роща, и вся островина наполнились веселым гомоном и движением. Блины исчезли за пять минут. И тут же, у костра, ребята принялись обсуждать план дальнейших поисков.

Еще в деревне условились не спешить и тщательно обследовать все, что попадется на пути. Поэтому сегодняшний день решено было провести на первой островине.

- А как мы ее назовем? - спросил Гриша.

- Еловая! - не задумываясь, сказал Санька. - Я и на карте уже написал! И у Димы Большакова на ней ели нарисованы.

- Почему у Димы? - спросила Мария Петровна.

Мишук положил руку Саньке на плечо и по-дружески попросил:

- Расскажи… А то неудобно получается…

Пришлось Саньке снова вспоминать, как он нашел в тетрадке чертеж Димы Большакова и как тайком от всех ходил по болоту. Шутка ли - третий раз признаваться в своей вине! Неприятные были минуты. И Санька с завистью подумал о тех счастливчиках, которые ничего не делают тайком от друзей и которым ни в чем не надо признаваться.

Мария Петровна погрозила Саньке пальцем, а Ксению Даниловну заинтересовала болотная трава.

- Как ты ее назвал?

- Белоус.

- Пожалуй, и я с этой травой встречалась… Искали мы руду. Двое чуть не погибли в трясине, и тогда местные жители показали нам отличного проводника по болоту. И, по-моему, ту траву тоже называли белоусом.

- Конечно, - подтвердил Гриша. - Пришвин врать не будет! Он эту природу наизусть знает! Надо поискать белоус вокруг островины.

- Здесь его нет! - сказал Санька. - Он дальше!

- А может, есть! - возразил Гриша.

Ребята заспорили. Санька доказывал, что белоус растет за второй островиной. В тетрадке Димы между еловой горкой и деревом с наростом ничего, кроме пунктира, не было. А вот за деревом Большаков написал слово «белоус». Санька считал, что незачем терять время на поиски травы-проводника у первой островины, а надо хорошенько посмотреть, не видно ли какого-нибудь странного дерева на следующих островинах. Если оно найдется, - к нему и нужно идти по болоту.

Когда высказались все, заговорила Мария Петровна. Она вернулась к началу разговора.