Тайна Девы Марии

Скорбящие разошлись, и в мавзолее наступила тишина. Мара испытала облегчение. Ей хотелось остаться наедине со своей болью, потерей, виной, а вовсе не изображать по старой привычке стойкость в присутствии других.

По залу разнеслось эхо громких шагов. Мара перепугалась и побежала в поисках выхода, не понимая, как кому-то удалось пройти мимо охранников, которых она наняла, чтобы защититься от Майкла, от Филиппа, от тех, кого они могли в свою очередь нанять, желая помешать ей предать огласке остальные украденные документы Штрассера. Майкл с Филиппом не подозревали, что она намеревалась оставить эти документы у себя, чтобы частным порядком вернуть награбленное. Мара больше не рассчитывала на суды.

Она почти добежала до тяжелых кованых ворот, когда столкнулась с человеком, испугавшим ее, — Софией.

София расставила руки, чтобы помешать старой подруге скрыться, и заговорила скороговоркой, слегка запинаясь:

— Мара, я пришла, чтобы просить прощения. Я понимаю, мне нет оправдания, что бы я ни сказала или ни сделала… Не знаю, как мне загладить свою вину… — Ее взгляд говорил об истинном раскаянии, София ударилась в слезы. — Сама не верю, что отказалась тебе помочь. Хуже того, не пойму, как могла свести тебя с Майклом в ресторане. Я все прочитала о нем в газетах. Как жаль, что я тебе не поверила.

— Да, действительно жаль. Знаешь, София, я не рассчитывала на твою помощь, но, по крайней мере, не ожидала, что ты предашь меня.

— Мара, пожалуйста, поверь, я вовсе не думала, что предаю тебя. Мне казалось, я тебя спасаю, не даю тебе разрушить собственную карьеру. — Из-за всхлипываний ее едва можно было понять. — Видно, стрелка моего компаса сбилась. Я чувствовала свою правоту, хотя поступала неправедно.

Мара впервые видела, что София плачет, и это несколько ослабило ее решимость. Она знала, что София действовала вовсе не со зла, но полного прощения все-таки не могла ей дать.

— Я верю тебе, София. Но может случиться, что я так и не смогу тебя простить.

— Я и не ожидала прощения, Мара. Разве можно на него надеяться, когда сама швырнула тебя в логово льва? Или лучше сказать, привела тебя ко льву? Я благодарна уже за то, что ты согласилась со мной поговорить. — Она утерла слезы и по давней привычке пригладила волосы. — Что ж, пожалуй, я теперь тебя оставлю. Если я могу хоть что-то сделать…

— Ты могла бы рассказать мне о реакции на статью в «Нью-Йорк таймс», что напечатана три дня назад.

— Ты в самом деле ничего не знаешь?

— Вообще-то я пряталась, а то меня совсем одолели звонки от репортеров и отца. Сегодня я первый раз вышла на публику.

— Власти активно взялись за дело. Федералы и госагентства даже устроили небольшую стычку из-за того, кому из них следует возглавить расследование. Они связались с твоей журналисткой и забрали у нее документы. Потом занялись Майклом и Филиппом. Обвинения пока не выдвинуты, но ходят слухи, что они оба предстанут перед присяжными за преступный обман в деле с «Куколкой».

— Их обвиняют в равной степени?

— Филипп попытался отстраниться и свалить все на Майкла, но Майкл потащил его за собой. Теперь их вряд ли можно назвать сплоченным фронтом.

— А как же смерть Лилиан? Ее связали с происшедшим?

— Разве следовало? — опешила София.

Мара долго молчала, не зная, стоит ли отвечать на вопрос. Все-таки она дала слово не разглашать участие Лилиан, а если теперь обнародовать связь между смертью Лилиан и действиями Майкла и Филиппа, то сразу станет ясно, что и Лилиан причастна к составлению фальшивого провенанса. И все же, подумала Мара, Лилиан вряд ли захотела бы, чтобы ее смерть сошла Майклу и Филиппу с рук.

— Да, следовало.

— О боже! — еще больше изумилась София.

— Я знаю, нужно идти в полицию, — тихо произнесла Мара. — Мне просто сейчас трудно решиться заново пережить прошедшие несколько дней.

Женщины сидели в гнетущей тишине мавзолея, каждая погрузилась в собственные мысли. Первой нарушила молчание София.

— Позволь мне пойти в полицию вместо тебя, Мара.

— С какой стати тебе туда идти?

— Ты очень много вынесла, а так сможешь выиграть немного времени, чтобы прийти в себя. Это самое малое, что я могу сделать… после того, как выдала тебя Майклу. — София повернулась к Маре, глаза ее были красными от слез. — Прошу тебя.

Тронутая мольбой подруги, Мара смягчилась и решила позволить Софии исполнить эту необычную епитимию. Она поделилась с ней сведениями, которые следовало сообщить полиции, а потом, почувствовав эмоциональное опустошение, сменила тему на более легкую.

— А Харлана последние события как-то затронули?

— По сути, нет. Ходили разговоры о его подозрительных связях с Филиппом — может, эти слухи и пошатнут его пьедестал в один прекрасный день, но сейчас он по-прежнему на высоте, как в прямом, так и в переносном смысле.

— Как насчет меня?

— Что ты имеешь в виду?

— Как фирма оценивает мои действия?