Тайна для библиотекаря

Итак, с провала в век девятнадцатый минуло едва больше месяца. Причём, в отличие от большинства попаданческих романов, которых я в своём времени проглотил несчитано, перемещение это шло… как бы это назвать поточнее… ступенчато. Всё началось с того, что я из лесного лагеря студентов-поисковиков под Вязьмой перенёсся в некую «туманную комнату» без стен с единственным креслом, где бестелесный голос объяснил мне предстоящую задачу: хоть тушкой, хоть чучелком, а предотвратить попытку изменения прошлого, которую намерен произвести ещё один, такой же, как я, попаданец. Причём никакой конкретики, включая целевую эпоху и характер предстоящего МНВ (привет старине Айзеку Азимову с его «Концом Вечности») названо не было — думай, что хочешь. Но особо долго гадать мне не дали — следующий «временной скачок» забросил моё сознание в 31 декабря 1979-го года, в собственное молодое тело, справляющее Новый Год в компании студентов-туристов в сельской библиотеке — и, что характерно, под той же Вязьмой. Это уже никак не могло быть совпадением, но не успел я выстроить хотя бы наскоро теории о том, что мне предстоит менять в наступающем олимпийском году, как снова «накрыло». Очередной, третий по счёту «перенос» отправил меня вместе со спутниками-студентами, зданием клуба-библиотеки со всем содержимым, включая сельский краеведческий музей и стоящий на заднем дворе трактор Т-16, в самое начало сентября 1812-го года. И вот тут-то, друзья, и началось самое занимательное…

Всего компания попаданцев насчитывала одиннадцать человек, не считая кота Даськи. Заведующая библиотекой, моя родная тётка Дарья Георгиевна и её сердечный друг, совхозный тракторист дядя Вася; девять туристов: руководитель похода, альпинист-четверокурсник Лёха, Дима Гнедин, секретарь комитета комсомола курса и по совместительству, мелкий фарцовщик, сибиряк Генка Мартынов, студент из Польши Гжегош Пшемандовский. Ну и я, студент второго курса Никита Витальевич Басаргин. Женская часть туристической группы была представлена настоящим интернационалом: студентка из Болгарии Матильда Брейер, её сокурсница из солнечной республики Алжир Далия Брахими и наша соотечественница Людочка, студентка медучилища.

Опуская большинство деталей, скажу только, что ларчик с заданием, полученным в «туманной комнате», открывался совсем просто. Неведомые затейники от хронофизики рассчитывали, что роль сакраментального МНВ (Минимально Необходимое Воздействие из упомянутого уже фантастического романа «Конец Вечности»), сыграет не что иное, как книги из совхозной библиотеки, а точнее — научно-популярные и художественные произведения, связанные, так или иначе, с историей девятнадцатого века. Что ж, задумано толково: попади хотя бы труд историка Тарле «Наполеон» в руки того, о ком эта книга была написана — события, и правда, могли бы свернуть в другую колею. Тем более, что все условия для этого были созданы: поляк Гжегош оказался, как и ваш покорный слуга, попаданцем «с двойным дном» — взятый из начала третьего десятилетия двадцать первого века, он тоже был реконструктором наполеоники и фанатичным патриотом Речи Посполитой, готовым на всё ради её неслучившегося триумфа. Ну а если при этом есть возможность ещё и насолить ненавистным москалям — совсем хорошо.

Для того, чтобы провернуть этот трюк, Гжегош прибег к помощи французов — и совсем, было добился своего, убедив су-лейтенанта, возглавлявшего фуражирскую партию, наплевать на поиски провианта и сена и срочно доставить содержимое библиотеки в ставку Императора — но тут в события вмешался автор этих строк. И тоже не один, а с группой поддержки в виде моего нынешнего спутника поручика Сумского гусарского полка Никиты Ростовцева, явившегося в семейное имение, чтобы увезти подальше от войны родителей и сестру. Бравый поручик выслушал попаданцев, подивился на артефакты из будущего в виде велосипедов и револьвера системы «наган» — и поверил. А поверив, убедил полковое начальство позволить сформировать партизанскую партию из казаков и гусар его эскадрона.

Дальнейшее стало, что называется, делом техники. Лихие гусары разгромили в пух и прах фуражирский обоз; драгоценное содержимое библиотеки после некоторых колебаний было предано огню, что, вроде бы, должно было поставить жирный крест на планах изменения истории. Однако Гжегош оказался не так-то прост: предвидя подобную развязку, он нагрузил самые важные тома на отдельную телегу и повёз её другим путём, через болота. И снова его преследовали неудачи: отряд казаков и взявшихся за вилы мужичков из соседней деревни догнали их, дали прямо на болотах бой и вынудили поляка бежать, утопив воз с его драгоценным содержимым в трясине.