Тайна долгожителя Жанны Кальман

– Простите, более молодые коллеги, но я в свои 78 лет не чувствую себя стариком, ну хоть убейте! Мне все равно, кому я интересен или нет. Мой возраст, несмотря на ряд ограничений, сильно не мешает мне.

– Ну что Вы, коллега, говорите? Подумайте над этим.

– Все всё верно говорят. Но есть одна деталь и она самая важная – это здоровье в старости. И это самое печальное, что многие его теряют. Причем задолго до прихода самой старости. Или уже на ближайших подступах!

– К сожалению, таких людей, которые не только ведут активный образ жизни, как ни печально, очень мало.

– А Кальман?

– А что Кальман? Никакую активную жизнь она не вела! Ну кроме того, что она курила, любила выпить рюмку каждый день и при этом ничем не болела. И это очень сомнительно, что такой образ жизни – пример для подражания. Особенно курение.

Начинается шум в зале. Возгласы: так не бывает. Возмущенный ропот.

Модератор:

– Коллеги, давайте будем немного спокойнее. Слишком много высказываний, похожих на лозунги. И сплошные восклицательные знаки. Продолжаем.

– Не у всех есть энергия на деятельность. Когда умер мой отец, то мать погрузилась в тяжелую депрессию и прожила почти десять лет в таком состоянии. И мне видится, что так рано или поздно будет у всех. И мы не исключение. Дети у всех моих коллег уже выросли и мои уехали от меня. Господи, хоть бы подольше вдвоём с мужем оставаться, ведь одиночество для меня просто реальная погибель.

– Старики разные. Отношение детей к ним тоже крайне разнообразное. Ведь, что посеял, то и пожнешь. Хочется, чтобы меня это обошло и буду рассуждать, когда «перепрыгну». Но я работаю на двух работах, у меня мало времени, чтобы их воспитывать. Мы с мужем просто выживаем. Нашу профессию последнее время сделали, как некую машину-соковыжималку, только из врачей.

– Да, коллеги, а нам еще нужно быть добрее к окружающим нас пациентам в возрасте! А у нас на это нет времени, мы даже не можем их пожалеть. И где взять для этого время?

– Спасибо, коллега, что Вы это сказали. Давно на это обращал внимание, что нам не хватает обычного сочувствия пациенту!

– Остановитесь, коллеги, мы не можем беседовать с каждым стариком, у нас на это нет возможностей! Мы не церковь.

– А вот и жаль. Ведь старость даётся для размышлений. Жаль, конечно, что нет возможности с ними вместе прикоснуться к их жизни.

– А ведь это и наша судьба: мы, врачи воспитанные в обученные в СССР, тоже постепенно уходим. Молодые коллеги также направляются к печальному обрыву, где мы стоим сейчас.

– Да, очень трогательно и печально. Но это касается всех, мы ничего не можем сделать!

Все будем стариками, и как сложится у каждого из нас, не знаем. Не вымыла голову, пришла в порванных колготках. Да, проходишь мимо мужчин, а они не замечают. Идёшь навстречу, сразу заметят. Говоришь, смотрят в сторону на более молодых. А мне всего то 50.

– Да бросьте Вы про свои колготки. Главное – ваше личное здоровье. Быть старой или старым – это естественно, и в этом ничего нет страшного. Вернее, необычного, это стадия онтогенеза человека. Тем более, мы в силу специфики профессии, можем работать до самого конца жизни.

– Вывод, коллеги, может быть таков – оставайтесь профессионалом до конца дней. Выйдя на пенсию, не запирайтесь в четырех стенах, продолжайте работать и тогда ваша жизнь наполнится смыслом.

По сути происходящего в геронтологии. Сами геронтологи не верят в возможность вмешательства в механизмы старения, и только обеспечивают свое существование в сложившейся реальности. Это деятельность ради деятельности, во многом пустой и не имеющей практического насыщения целям продления здоровой части жизни человека.

– Да, профессиональное долголетие помогает долго жить в целом, но наша героиня никогда не работала. Так что это не тот фактор, который помог бы ей долго жить.

– И прекрасно, профессиональное долголетие, но только в теории! А на практике же сил и энергии часто уже просто нет. Я не смогу стоять у операционного стола в старости. Природа мудрее нас, поэтому она делает нас старыми не для того, чтобы мы там чего-то начинали, а закончили то, что ранее начали. И мы врачи – такие же фантазеры, получается.

– Вы, доктор, так говорите сейчас в свои 57, а потом ой как захочется все равно продолжать работать. Вы же, коллега, я Вас хорошо знаю, живете ради работы.

– Старость в том, что все иллюзии оставлены по дороге, и ждать уже нечего. Только болезней и разочарований!

– Активная жизнь только до 50, а потом мать-природа начинает нас разрушать немощью и болезнями. Она забирает наше тело, истончает мышцы, нервный клетки. А живчики в старости, их так крайне мало. Так что всему своё время.