Тайна Дракона или пироги с капустой (СИ)

Вышла из своего укрытия, присела, прижалась лицом к морде верной Айны. У меня слёзы выступили на глаза:

— Спасибо, спасибо тебе, мой дружок. Веди меня к отцу.

Я встала, решительно отправилась к своему “папаше”. У меня накопилась куча вопросов и хорошо бы узнать ответы, пока меня не притравили, как бедную Стефанию, хозяйку тела, в котором я нахожусь.

Я больше никого не боялась, шла по коридору уверенно за Айной, знала, рядом с ней мне не грозят неожиданности. Хотя…

Мы поднимались вверх по винтовой лестнице, ступени становились всё выше, приходилось задирать подол, чтоб не путаться в юбках. Пахло сырым камнем, чувствовался сквозняк.

Я карабкалась в башню вслед за Айной и меня всё больше удивлял маршрут. Мой “папенька” немолод, зачем ему альпинистские тренировки с карабканьем вверх. Наконец, мы прибыли, я держалась за бок, пытаясь восстановить дыхание.

Я немного робела. Всё таки с королями раньше разговаривать не приходилось. Наморщила лоб, вспоминала фильмы про дворцовые истории, ничего не приходило на ум. Как там себя ведут, надо ли кланяться, положено стоять или сидеть? Собирая в памяти вежливые слова, забыла, как зовут моего папеньку. Вот чёрт, не хватало, чтоб во мне заподозрили самозванку.

Смотрела на плотно запертую кованую дверь, топталась, не решаясь войти. Размышляла, стучать или нет. Прислушалась, подумала, вдруг отец не один. Ничего не было слышно. Айна залаяла, тем самым избавив меня от сомнений. Из за двери донеслось:

— Входи, Стефания.

— Привет, папа — (от страха вместо” приветствую вас, ваше величество” я оглушила папеньку своим “привет”). Близко подошла к отцу, села в кресло, на которое он указал.

Я мельком успела окинуть комнату взглядом: полки с книгами вдоль стен, тёмная громоздкая мебель, жёсткие глубокие кресла: всё мрачно, неуютно.

— Говори, Стефания — он тяжело смотрел на меня исподлобья.

— Почему я выхожу замуж за старика?

На лице родителя появилось кислое выражение:

— Мы с тобой всё давно решили, такова моя воля. И твоя, кстати, тоже.

— И всё же. Мне 17 лет, ему 117, так почему, отец?

— Потому, что нам не пережить эту зиму без выкупа за тебя. Наше хозяйство в упадке, мы разорены.

— То есть, я плата за то, чтоб вы своим колхозом протянули ещё год, отец?

— Как ты говоришь со мной, Стефания. У тебя непонятные слова. Что с тобой?

Я подалась вперёд, сообразила, что слово “колхоз” здесь лишнее:

— Что со мной? Отец, спросите у моей мачехи. Чем таким она опоила меня вчера, если сегодня вы меня не узнаёте. Тем более мне донесли, мачеха желает моей смерти.

Мой папаша отвернулся, задрал подбородок. О, мой муж Саша тоже делал именно так, когда нечем было крыть! Принимал гордую позу Наполеона и молчал.

Я решила добить папеньку:

— И всё же, отец. Вы посылаете меня на верное мучение. Неужели нельзя решить вопрос по другому?

— Нельзя! — он подскочил ко мне, схватил за шиворот, чуть не сломав шикарный накрахмаленный до картона воротник, подтащил к бойнице в стене:

— Посмотри! Что ты видишь?

Как только моё лицо оказалось у квадратного отверстия в стене, я задохнулась от порыва ветра. Передо мной расстилалась выжженная степь до горизонта и узкая полоска людей в чёрном, ползущая куда то за стены замка.

— Ты видишь этих людей? Они хоронят своих близких, умерших от голода. И ты не хочешь помочь своему народу?

— Как это поможет? Тебе дадут мешок зерна, его съедят, а дочки у тебя, папаша, закончились. Что дальше будешь делать?

Папаша в ярости отшвырнул меня, опёрся кулаками в стол.

Я не унималась:

— Послушай, батенька, не всё потеряно. Давай позовём сельхозминистра, отрубим ему башку за разорение хозяйства, назначим нового. Есть решение любых проблем, давай решим их нормально. Экономически грамотно.

— Что? — у папаши побагровело лицо, я даже перепугалась, чтоб его не хватил удар — Мала ещё мне указывать. Не твоего ума дела! Иди, Стефания, собирайся в дорогу и помоги своему народу.

Я разозлилась на такую свирепую несправедливость: платить счастьем дочери за неумение руководить страной, какой же он глупый, этот “папаша”.

На пороге меня пересилила моя сорокапятилетняя женщина. В конце-концов в своей прошлой жизни я сама с нуля построила бизнес. Причём, успешный. Открыла целую сеть пекарен в своём квартале. Слава о моих пирогах шагала семимильными шагами! Я, Медведева Бэлла Сергеевна, много чему научилась за это время. По крайней мере защищать себя, уж это точно!

Я повернулась к папаше, спросила:

— Почему умерла моя предыдущая мачеха, Лукреция? Ты знаешь ответ, папенька? Сегодня была моя очередь умереть. Мне в питьё подмешали яд… Чья следующая очередь, папенька, твоя? Кстати, я слышала, собираются перетравить твоих псов. Всех!

Видела, как побелели его глаза, как в гневе он смял какие то бумаги в руке.

Я захлопнула дверь за собой, вприпрыжку помчалась вниз. До отъезда мне надо было разобраться ещё с одной тайной.

Глава 4

Я мчалась вниз по ступеням, Айна скачками неслась впереди.

Стайка моих фрейлин ждала меня перед дверями, при моём появлении они присели, распластавшись разноцветными мотыльками на булыжном полу.