Тайна Древнего Лика

…Они медленно и осторожно прошли с полсотни шагов по неширокому коридору, ступая след в след — ареолог впереди, пилот сзади, — и обнаружили, что пол постепенно понижается.

— Я бы предпочел наткнуться на ступени, ведущие вверх, — заметил Торнссон. — А так и в самое ядро можно угодить.

— Следует довольствоваться тем, что имеешь, — Батлеру, видимо, понравилась роль проповедника. — Тогда и другое придет. В этих толщах великие жрецы вполне могли пережить космическую бомбардировку.

Коридор изогнулся закругленным поворотом, потом еще одним. Вокруг по-прежнему было тихо, и эта неживая тишина прессом давила на психику.

— Черт, мне начинает казаться, что за нами кто-то крадется, — нервно сказал Торнссон, когда позади остался еще один поворот.

Батлер, остановившись, пропустил его вперед и посветил фонарем в темноту за спиной. Ему почудилось, что мигнул там какой-то крохотный лиловый огонек — будто мгновенный проблеск маяка. Но это могло быть просто обманом зрения. Спелеологам во мраке пещер тоже не раз мерещились разные разности.

— Меня другое тревожит, — заметил он. — Как бы не оказалось, что мы все-таки идем по кругу.

— Тогда уж скорее по спирали, пол-то все время под уклон.

— По спирали — это лучше, у спирали должен быть конец.

— Если бы там, в конце, к тому же висел план Сфинкса с указанием пожарных выходов…

Они прошли еще сотни две шагов, и впереди забрезжил свет.

Но это был вовсе не выход. Перед Батлером и Торнссоном открылся небольшой круглый зал. Его пол устилали чередующиеся желтые, белые и розовые ромбовидные плитки. В их расположении не просматривалось какой-либо системы. Кое-где плитки отсутствовали, и такие черные пятна были хаотично разбросаны по всему полу. Возможно, эти пятна появились тут позже, а не изначально задумывались неведомыми проектировщиками. Потолок тоже выглядел гораздо наряднее, чем в тех камерах и коридорах, где довелось побывать астронавтам: по обтесанному камню змеились широкие красные спирали, то тут, то там пересекаясь друг с другом. Вероятно, их рисовали здесь в соответствии с каким-то замыслом, но замысел этот нужно было еще разгадать. В трех местах в стенах темнели проходы, а стена напротив обозревавших зал астронавтов напоминала витрину. Точнее, три витрины, отделенные друг от друга каменными перегородками. Эти «витрины» были квадратными, почти от пола до потолка, их неярко освещенные изнутри мутноватые стекла (или то, что выглядело как стекла), казалось, покрывала легкая изморозь. Других источников освещения в зале не было. Оставалось только гадать, что за источник энергии в течение уже не одного тысячелетия поддерживает здесь свет. И зачем.

Батлер и Торнссон молча переглянулись и медленно, бок о бок, двинулись вперед, переставляя ноги очень осторожно, словно ступая по тонкому льду. После предыдущих пустых камер и коридоров этот зал выглядел чуть ли не празднично. Так, пожалуй, мог бы воспринимать площадь захудалого городка с тысячью-двумя жителей, площадь, где наперебой зазывают к себе выцветшей рекламой целых два магазина и одна забегаловка, какой-нибудь бедуин, в жизни не видавший ничего, кроме своей пустыни.

Переход через зал завершился без неприятных неожиданностей, и астронавты остановились перед одной из «витрин». Батлер провел ладонью по словно бы запотевшей поверхности. Она была холодной, гладкой, но не скользкой и, скорее всего, не стеклянной. Возможно, какие-то силикаты там и присутствовали, но не занимали в составе этого материала ведущего места. Прозрачнее от прикосновения ареолога «витрина» не стала.

Как ни странно, но и направленные туда лучи фонарей не делали более зримыми какие-то лежащие за «стеклом» предметы. Напротив, эти предметы как бы вовсе теряли очертания, превращались в еле уловимые глазом подобия миражей, в бледные бесформенные отпечатки, грозившие полностью раствориться в тех люксах, что исправно извергала из себя земная светотехника.

— Выключи фонарь, — тихо сказал Батлер пилоту и погасил свой.

Торнссон, чуть помедлив и оглянувшись, последовал его примеру.

Света стало гораздо меньше, но видимость от этого только улучшилась. За мутной перегородкой проступили слабо освещенные сверху контуры. Батлеру представилось, что он видит монолит, платформу, которая не более чем на метр возвышается над полом. Бок ее, обращенный к астронавтам, был испещрен какими-то едва заметными сквозь «изморозь» знаками. А на платформе лежали в ряд пять продолговатых предметов… Белое… с золотом… Серо-белая ткань и тусклое золото масок…

— Боже мой… — почти беззвучно ошеломленно выдохнул ареолог.

Пропитанные благовониями полотняные погребальные ткани и золотые посмертные маски… Каменное ложе ушедших…

— Что такое, Алекс? — встрепенулся Торнссон, безуспешно пытаясь протереть «витрину» рукавом комбинезона. — По-моему, это всего лишь покойники. Или куклы.

— Это мумии, — стараясь не повышать голоса, пояснил Батлер.

— Марсианское кладбище! — пилот восхищенно покрутил головой. — Это классно, Алекс! Мы нашли мумии марсиан!