Тайна двух чемоданов

Она говорила довольно громко, и Марейкис испугался, что Накаяма может проснуться. Люба поняла.

– Не бойтесь, он не очнется теперь до утра.

– Почему? Что вы ему дали? Что он пил?

Люба горько усмехнулась:

– Ну не с шампанского же он так вырубился. Скотина…. Начальник ваш дал какие-то пилюли, чтобы я ему подмешала в любое пойло, какое только будет. Главное, чтобы он не заметил.

– Вот почему он так странно спит…

– Да, ему, похоже, сейчас так хорошо, как он и не рассчитывал, – Люба снова застонала от боли.

– Пойдемте вниз. Вам бы, конечно, лучше всего выбраться отсюда до утра. Ну, или, во всяком случае, пока господин подполковник не проснется. В городе мы так всегда и делаем, но как выехать отсюда?..

– На Стефановиче, – усмехнулась Люба.

– В каком смысле?

– В прямом. Машину он не отпускал. Видимо, хотел сам меня в ночи отправить, чтобы я не мешалась. Или чувствовал что…

– А где же машина?

– Там за домом есть навес, за ним небольшая сторожка с печкой. Стефанович должен там ждать.

«Какой же я дурак! – разозлился Арсений. – Машина ведь действительно въехала, но не выезжала! На следы не обратил внимания, периметр дома не проверил! Лопух! Олух! Ниндзя называется! В горах овец пасти такому и то не доверил бы! На территории еще один человек, а я тут расхаживаю спокойно. Если бы она не сказала, – он покосился на Вагнер, – я бы и не вспомнил».

– Ладно, так или иначе надо выбираться. Со Стефановичем или без. Меня машина ждет на въезде в поселок. Пойдете со мной.

– Не пойду.

– Почему?

– Ваш… Вторая скотина. Заманилов. Он приказал дожидаться его здесь.

– Зачем?

– А я откуда знаю? Приказал ждать, когда он придет. Сказал, примерно через два часа после начала «торжества». Чтобы быть уверенным, что пилюля подействовала.

– Решил мою роль взять на себя, – понимающе кивнул Чен. – Всё испортит только.

– Мне все равно… Мне все равно, кто из вас и что испортит, – снова начала закипать Любовь Вагнер, и Чен сразу ее успокоил:

– Хорошо, хорошо. Оставайтесь здесь и ждите Заманилова, раз он так приказал. А мне пора уходить отсюда.

Марейкис быстро спустился вниз, подошел ко входной двери и остановился. Закрыл глаза и, замерев, постарался отключить в голове все посторонние звуки. Открыв глаза, он еще раз мысленно поблагодарил Любу Вагнер за упоминание о Стефановиче и Заманилове. Кто-то из них сейчас стоял с другой стороны двери, на крыльце, и ждал, когда дверь откроется, чтобы… Нанести удар? Выстрелить? Что-то еще? Все-таки гадать глупо, но и рисковать было нельзя. Вылезать из окна кухни? Оно как раз выходит туда, где, судя по всему, и стоит машина. Если на крыльце Заманилов, значит, Стефанович там, в сторожке, и наверняка увидит ретирующегося чекиста. Если шофер на крыльце, значит, он что-то заметил, а вот что он сделает – непонятно. Есть ли у посольского водителя оружие? Вполне возможно. Станет ли он сразу стрелять? Вот это вряд ли. Не решится. Он же не знает, что именно происходит в доме. Почему смолкла музыка. Почему кто-то (и кто?!) выходит. Подозревать может что угодно, но он оставил в доме двоих: военного атташе и женщину, а это не та ситуация, чтобы палить из нагана по каждому выходящему из дачи. Значит, все просто – нельзя дать ударить себя по голове и нельзя напугать сидящего в засаде, чтобы не заорал.

Чен отступил на полшага назад, чтобы, когда дверь откроется, остаться в тени перед человеком, освещенным уличным фонарем. Спокойно слегка толкнул дверь. Она снова без скрипа отворилась, и Чен увидел перед собой высокую сутулую фигуру в короткой куртке на меху и в меховой кепке – Стефанович. Чен дал ему время среагировать, но водитель повел себя неправильно. Увидев явно похожего на японца, но незнакомого ему человека, он вдруг сунул руку в карман и потащил оттуда оружие. Движение было долгое, но Марейкис не стал медлить.

Короткий тычковый удар кулака в нос отправил несчастного водителя в нокдаун. Коротко охнув, тот опустился на пятую точку, но руку из кармана не выпустил. И тут же Чен, который будто приклеился к нему, не давая вытащить пистолет из кармана, левой рукой жестко надавливая на горло, горячо и быстро зашептал ему в ухо:

– Стефанович Казимир Адамович. Водитель. 1891 года рождения. Женат, четверо детей. Проживаешь: Манежная, дом 8, квартира 12. Скажешь про меня хоть слово кому: японцам, чекистам, все равно – убью тебя и всех. Ты понял меня? Понял?!

Стефанович, левой рукой пытавшийся дотянуться то к горлу, то к разбитому носу, мычал что-то невнятное. Чен сильнее надавил на его правую руку, в кармане выгибая кисть водителя так, что ствол оружия уперся его владельцу в бок.

– Повтори! Ты понял меня?! Убью всех!

Шофер наконец перестал сопротивляться, растерянно, но вполне внятно прошептал:

– Понял.