Тайна двух планет. Книга 2: Ренхен

– У него сильный отёк лёгкого, он на искусственной вентиляции. Пробита голова. Обильное кровоизлияние в мозг. Врачи говорят, что шансов мало, – прогремел надо мной грубый мужской голос.

Я резко обернулась и увидела отца Рича. На нём буквально лица не было! Видно, что очень переживает. Я даже не уверена, что он вообще меня узнал. Этот подавленный мужчина мало чем походил на того холодного и безразличного мистера Ниала, с которым я познакомилась в прошлом месяце… Великий, как же ему сейчас должно быть тяжело! Его сын лежит там со смертельными ранами, а он, невероятно богатый, имеющий безмерную власть, не может ничего сделать. Ради чего в таком случае всё это? Зачем надо убивать себя на работе, зарабатывая невероятные суммы и безграничное уважение, если в критической ситуации ты всё равно превращаешься в обычного несчастного человека, молча наблюдающего за тем, как погибают твои близкие? Наверное, именно в такие моменты люди становятся настоящими. И сейчас я верила, что передо мной настоящий Ниал-старший. Любящий отец. И всё.

– Дамы, вам надо отдохнуть. Мы сейчас ничем не можем ему помочь.

И женщины послушно побрели к выходу из отделения, а я посмотрела на Йенса. Он долго всматривался в моё лицо, а потом его глаза заметно округлились, и он рыкнул:

– Нет!

– Йенс, – я не собиралась спрашивать разрешения мастера, но мне нужна была его помощь. – Я тебя и не спрашиваю. Я всё равно войду в эту палату и попытаюсь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Сумасшедшая-а-а… – протянул Айсер.

– Сейчас даже спорить не буду, – согласился с ним Регнер. – Ника, ты понимаешь, что это опасно? Максимилиан ясно сказал…

– Дядя Макс ясно сказал, – перебила я его, – что угрозы моей жизни нет.

– Это отнимает много сил! Не говоря уже о том, что больно. Ты опять хочешь проваляться в постели несколько дней? Ты же не умеешь! Ты даже не знаешь, как начать!

– Я попробую. И поваляюсь. Если тебя так напрягала моя беспомощность, мог бы вернуться в землянку, таскать меня на руках я тебя не просила, – вспылила я, а Йенс дёрнулся, как от пощёчины.

– Регнер, – вступился за меня Шекан, – дай девочке попробовать. Она такое пережила, что я вообще удивляюсь, как стоит тут сейчас. Я бы уже в дурку загремел! А она, хоть и сумасшедшая, но пока держится…

Я посмотрела на Айсера с неуверенностью, так как не понимала, как реагировать на его слова – сказать спасибо или обидеться – и подошла ближе к Йенсу.

– Прости, – сказала искренне, – я очень благодарна тебе за помощь и поддержку. Но Рич сейчас там… и он умирает… А что будет потом? Мы просто обязаны освободить мою планету, слышишь? Она призывает нас, дядя Макс ведь так сказал. А без Рича это невозможно! К тому же он мой друг. Я не могу его потерять! Я должна попытаться…

– Ник, ты понимаешь, что об этом узнают… Здесь камеры повсюду…

– Оно того стоит, – уверенно сказала, а Регнер посмотрел на меня внимательно, и на какое-то время в отделении повисла тишина… И только прибор из палаты Рича издавал тоскливое редкое «пип».

А потом Йенс кивнул, а мне другого разрешения и не надо было. В эту же секунду я нырнула в палату Рича.

ГЛАВА 51

Ричартиан лежал на кровати, весь истыканный иголками и обвешанный проводками. Вокруг его кровати стояли разные приборы и мониторы, голова была обмотана бинтом, во рту какая-то трубка, под глазами синяки. Бедный-бедный Рич. Всегда такой добрый и весёлый… А сейчас медленно умирает, один в этой безликой палате.

 Только сейчас слезинки побежали по моему лицу, и я смахнула одну из них, в надежде увидеть золотую, но она была прозрачной. Великий, подскажи! Как же мне вылечить друга? Я просто обязана это сделать! Рич бы сделал для меня и больше…

Что там говорил дядя Макс? Глаза – зеркало души… Сила идёт из груди, от сердца…

Я прикрыла глаза и начала глубоко дышать, выравнивая дыхание. Постаралась сосредоточиться на Риче и его травмах. Подошла к кровати и взяла парня за руку. Она была такой холодной, как будто Рич и не человек вовсе! Но он ведь ещё жив! Я разозлилась, с шумом выдохнула воздух и почувствовала жжение в глазах! Я так обрадовалась, раскрыла их пошире в надежде увидеть золотое свечение – и потеряла нужное эмоциональное состояние. И жжение прошло.

На несколько секунд я отчаялась. Перестала верить в себя, ведь Йенс прав, я даже не знаю, с чего начать! Меня ведь никто не учил. Но разве я имею право сдаться? Это ведь Рич! Великий, почему мои близкие вынуждены так страдать? Сначала Донни, теперь Ричартиан…

Я снова сконцентрировалась на лечении, закрыла глаза и представила улыбающееся лицо друга. Добрый, справедливый, честный… Он не может умереть! Я не могу этого допустить! Великий не должен был этого допустить! Слёзы снова хлынули из глаз из-за такой несправедливости!