Тайна единорога

Выходя из подъезда в морозный вечер, Ариадна нахмурилась. Иней на земле искрился в свете уличных фонарей.

– Да, Лотти, я знаю. И, наверное, мы сможем использовать это против нее. Твоя любовь к животным в магазине у Джека не раз спасала тебя от ее колдовства. А она не умеет любить. Может быть, это главная ее слабость.

Лотти кивнула. Это было почти так же грустно, как история Космоса, который годами скрывался в глубинах джунглей, потерянный и одинокий. В каком-то смысле Пандора тоже была изгнанницей.

– Она сама виновата. Ее никто не заставлял отвернуться от всех, – сердито пробормотала Софи. – Не смей ее жалеть, Лотти. А то я тебя укушу.

* * *

Завидев издали ярко освещенные окна «Зоомагазина Грейса», Лотти с Ариадной ускорили шаг, чтобы быстрее оказаться внутри – в этом теплом радушном свете. Но когда они подошли к двери, Лотти в неуверенности остановилась.

Ариадна взяла ее за руку:

– Все будет хорошо, Лотти. Поверь мне. Даже если у них не получится снова быть вместе, как раньше, мы обязательно что-то придумаем. Мы с Софи и Табитой никуда тебя не отпустим. И Джек нас поддержит.

Лотти кивнула и с благодарностью улыбнулась. Хорошо, когда рядом есть кто-то, кто поддержит и утешит тебя. Хорошо, когда не приходится все делать самой. Лотти не знала, как выразить это словами. Она наклонилась, подхватила Софи на руки и крепко прижала к себе, заряжаясь ее непоколебимой уверенностью и решимостью.

«Я люблю тебя, Лотти, – с жаром проговорила Софи. – Кто бы чего ни говорил, помни об этом».

На секунду Лотти уткнулась лицом в бархатный мех Софи, вдохнула его сладкий запах – от Софи всегда пахло ванилью и шоколадом, – и решительно распахнула дверь.

Мама с папой сидели с двух сторон от прилавка, погруженные в беседу. Когда над дверью звякнул колокольчик, они оба вздрогнули и удивленно обернулись.

– Лотти! – Мама вскочила со стула, бросилась к Лотти и так крепко ее обняла, что той стало трудно дышать. Софи возмущенно взвизгнула.

– Ой, Софи, прости, – виновато пробормотала мама, разжимая объятия.

– Осторожнее надо… – сердито проговорила Софи, но все же позволила Лоттиной маме погладить себя по голове.

– У тебя… у тебя все хорошо? – нерешительно спросила Лотти.

Мама кивнула:

– Наверное, да. Если честно, то после всего, что случилось сегодня, я уже мало что соображаю. Папа пытался мне все объяснить… Но всего слишком много. Он как раз мне рассказывал, как ты его спасла, Лотти. Что он смог вернуться только благодаря тебе. – Она изумленно покачала головой. – Лотти, мне даже не верится, что ты умеешь творить чудеса. Все эти невероятные чудеса. Мне бы хватило одних говорящих животных… а тут…

– Да что я умею? – смутилась Лотти. – Я даже не знала, что зову папу домой. Все получилось само собой.

Мама улыбнулась, но в ее улыбке сквозила тревога.

– И все равно это очень опасно, – сказала она. – Папа рассказывал столько всего удивительного – но теперь я смотрю на тебя и вижу всю ту же девочку, мою дочку, и меня это пугает.

Лотти посмотрела на Ариадну, которая деликатно стояла в сторонке, стараясь никому не мешать.

– Пандора, – продолжала мама. – Ты с ней сражалась! – Она на секунду умолкла и озадаченно посмотрела на свои руки. – Мне хотелось выцарапать ей глаза, – призналась она, растопырив пальцы и глядя на них так, словно это были чьи-то чужие руки.

«Наверное, надо взять ее с нами», – невесело усмехнулась Софи.

– Нам нужно кое-что вам рассказать, – прошептала Лотти, умоляюще глядя на Ариадну. Как сказать маме, что им с папой надо вернуться в джунгли и снова сразиться с Пандорой?

– Что случилось? – Папа подошел к Лотти, опустился на корточки, взял ее за плечи и пристально посмотрел ей в глаза. Это было так странно. Он тревожился за нее, но, несмотря на эту тревогу, весь как будто светился и даже, кажется, помолодел. Морщинки на его лице разгладились и исчезли, словно он наконец-то позволил себе расслабиться. Лотти подумала: как хорошо снова увидеть родителей вместе, впервые за много лет. И как жаль, что ей придется испортить такой момент.

– Лотти, с тобой все в порядке? – обеспокоенно спросил папа, коснувшись ее щеки. Лотти посмотрела на маму, которая наблюдала за ними. Все чувства явно читались на ее лице: страх за Лотти, радость, что Лотти с папой так близки и так трогательно внимательны друг к другу, и немножечко ревности – она много лет растила Лотти одна, а теперь ей снова придется делить любовь к дочери с кем-то еще.

Лотти кивнула, взяла папу за руку, подвела его к маме и прижалась к ее плечу, чтобы прикасаться к обоим и тем самым как бы связать их друг с другом.

– Со мной все в порядке, честное слово. Но я подумала, что вам надо побыть вдвоем, наедине. И я пошла к Ариадне, чтобы вам не мешать.

Ариадна подошла к ним, и Лоттин папа шумно вздохнул, словно у него перехватило дыхание.

– Ариадна, ты здесь. Значит, Мрак… Он ушел? Ох, Ариадна. Это большое горе.

Дядя Джек пулей вылетел из кухни. Лотти подумала, что он, наверное, тактично ушел, чтобы не мешать встрече брата с женой. Следом за ним вышел Дэнни, тоже ужасно расстроенный этим печальным известием.