Тайна ее поцелуя

— Поверьте, я действительно сожалею о том, что произошло с Эверстоном и О’Нилом.

Беннет насторожился.

— Какое отношение к этому делу имеют мои люди?

— Эверстон потерял ногу, разве не так? А О’Нил — руку, верно?

Беннет кивнул и судорожно сглотнул. Генерал же добавил:

— Им будет трудно найти работу, я думаю… К тому же у бедняги О’Нила дома трое маленьких детей.

— Чем вы мне угрожаете? — проворчал Беннет.

Кэратерс тут же покачал головой:

— Нет-нет, майор, это вовсе не угрозы. Я только говорю, как важна пенсия для таких искалеченных людей. А вы же знаете, как трудно рассчитывать на парламент… И если по каким-то причинам ваш полк не попадет в список, который армия посылает в парламент для финансирования, то это будет страшная трагедия. На исправления списков уйдут годы. Сколько людей из Девяносто пятого стрелкового надеются на пенсию?

Ох, слишком много. В беспощадных дуэлях разведчиков и снайперов постоянно гибли его, Беннета, солдаты. Может быть, он смог бы найти работу для О’Нила и Эверстона в своем поместье, — но что делать с остальными? А он ведь не мог допустить, чтобы они умирали от голода. Кэратерс же явно угрожал, и он выполнит свою угрозу.

— Как долго? — спросил Беннет.

Кэратерс откинулся на спинку, и сиденье заскрипело под тяжестью его тела.

— Я не прошу чего-то невыполнимого, Прествуд, но мисс Синклер очень нужна нам. В течение месяца она должна представить чертежи двух фортов, а затем… Затем вы сможете вернуться в Англию.

Значит, только месяц… Беннет снова взглянул на док. Там, в шлюпке, его ждал матрос, поглядывавший на него в растерянности.

Черт бы побрал Софию! Ну почему же он поддался ее слезным просьбам хранить все в секрете?.. Он дал сестре слово, что никому не расскажет о том, как плохо с ней обращается ее муж. И это его обещание оставляло ее во власти мерзавца.

— Какие мне даны указания?

— Очень простые. Сохраните мисс Синклер живой, пока она не сделает то, что мне надо, а потом…

— Сэр, я…

Генерал нахмурился.

— Это не просьба, майор. Вы отплываете через час.

Беннет выпрямился и распахнул дверцу кареты.

— Да, сэр.

Константинополь

Беннет внимательно смотрел на стоявшую перед ним женщину, вернее — на то немногое, что мог видеть. Видел же он только два огромных темных глаза, даже брови ее были скрыты под пестрым золотистым шелком. И эта яркая национальная одежда резко контрастировала с традиционной обстановкой гостиной английского посольства; особенно выделялись розовые цветы, вышитые на кресле, рядом с которым она стояла.

— Так вы принимаете эти условия? — спросил Беннет.

Мисс Синклер кивнула и села в глубокое мягкое кресло.

— Да, принимаю.

— Возможно, утомительно писать час за часом каждое утро, но это ради вашей безопасности, — добавил майор.

— Да, сэр.

Она бросила опасливый взгляд на закрытую дверь.

Беннет же прошелся перед огромным мраморным камином и постучал пальцем по каминной полке. Его сестры рассмеялись бы ему в лицо, если бы он осмелился сделать им подобное предложение. А эта женщина нисколько не возмутилась. Очевидно, сумма, которую ей платили, была действительно значительной.

В душной комнате воцарилось тягостное молчание. Беннет в очередной раз посмотрел в окно, он все еще не находил слов, чтобы описать Константинополь. Казалось, этот город походил… на будуар стареющей куртизанки. Да-да, именно так! Уставленный цветочными горшками стол, на нем — разноцветные баночки с кремом.

Он кашлянул и снова посмотрел на эту странную женщину. Они могли бы обсудить дальнейшие планы в течение нескольких следующих дней, а теперь оставалось лишь договориться, когда он будет приходить к ней, не привлекая к себе излишнего внимания.

— Пока это все, мисс Синклер. Приятно было познакомиться, — сказал майор минуту спустя.

Она вскочила на ноги и в облаке взметнувшегося шелка бросилась к выходу. Беннет распахнул перед ней дверь. Поспешно попрощавшись, она побежала к воротам, за которыми ее поджидал экипаж.

Беннет же направился в холл, но его тотчас остановил кузен, английский посол лорд Генри Даллер.

— Мисс Синклер всегда была несколько странной, но я не ожидал увидеть ее в турецком платье, — проговорил лорд Генри. — Бедный вы мой… Ведь вам придется ее охранять… — Он усмехнулся и похлопал Беннета по спине. — Принимая во внимание ее прошлое… Полагаю, это будет нелегко.

Беннет стиснул зубы. Опять сплетни! По одной лишь этой причине можно было предпочесть поле битвы светской гостиной. Но даже и на поле битвы следовало знать территорию. Улыбнувшись при этой мысли, Беннет заметил:

— Вы говорите так, будто многое о ней знаете.

Даллер пожал плечами:

— Мой долг — знать, как подданные его величества живут в этой стране.

Тоже улыбнувшись, посол пригладил тонкую полоску каштановых усов, украшавшую его верхнюю губу.

— Так что же вы мне о ней расскажете? — спросил Беннет.

Посол тут же повел его в свой кабинет, и там оказалось так же душно, как и в гостиной. Беннет присел на краешек кожаного кресла; он старался как можно меньше касаться его из опасения, что прилипнет к нему, когда потребуется встать.