Тайна фанатки

Я могу понять его сомнения, учитывая историю нашей семьи, но мой вопрос был по-настоящему искренним. Когда я была младше, то проводила много времени, общаясь с Дианой Даркмор. Она была секретарем моего отца почти пять лет. Черт, в большинстве случаев я общалась с ней больше, чем с кем-либо из своих родителей. Она была милой и доброй женщиной, и когда отец уволил ее, он разбил сердце не только ей, но и мне.

Диана всегда находила время, чтобы поболтать со мной и узнать обо мне побольше. Она знала, что мой любимый цвет – зеленый, и что я предпочитаю китайскую кухню всей остальной. Она помогала мне с домашним заданием по математике всякий раз, когда отец задерживался на совещании, и всегда напоминала ему, чтобы он не забывал о наших с Джошем днях рождения. Я не совсем понимаю, как такая удивительная женщина родила отродье сатаны, идущее сейчас рядом со мной, но, черт возьми, что я вообще знаю? Было приятно просто иметь в своей жизни взрослого человека, который проявлял ко мне интерес просто ради меня самой, а не из-за того, что я могла сделать для идеального семейного образа.

Остальная часть пути до моего дома проходит в молчании. Нова позволяет мне идти впереди, а его пристальный взгляд продолжает оставаться настороженным. К тому времени, как мы добираемся до моей улицы, холод между нами окончательно укореняет свои позиции, и мне кажется, что даже если бы я прыгнула сейчас в озеро, то замерзла бы не так сильно. Я бы даже решилась на это, если бы не было так темно.

Когда мы, наконец, подходим к дому, я практически бегу к нему, громко объявляя:

– Ну, мы пришли.

Я поворачиваюсь к Нове и вижу, как он с отвращением оглядывает мой дом. Я почти знаю, о чем он думает, но выяснять отношения не собираюсь. Вместо этого я выбираюсь из его куртки и замечаю Гектора, который останавливается на другой стороне улицы. Я знала, что он где-то поблизости. Передаю куртку обратно Нове, он принимает ее, не говоря ни слова, и я сразу же чувствую озноб.

Когда молчание снова становится неловким, я просто киваю и поворачиваюсь, подхожу к своей двери и отпираю ключом. Открыв ее, собираюсь проскользнуть внутрь, но замечаю, что Нова отходит только сейчас, когда понимает, что я в безопасности, и я не могу удержаться, чтобы не окликнуть его по имени.

– Нова! – кричу я. Одно слово, его имя, которое я произношу не так, как обычно, и он замирает. Оборачивается и смотрит через плечо. У меня внезапно пересыхает во рту, и я-таки выдавливаю из себя «спасибо». Он смотрит на меня в замешательстве, а затем я добавляю: – Я правда ценю, что ты проводил меня домой.

Он кивает, а потом вздыхает.

– Да ерунда, – я открываю рот, чтобы сказать ему, что вовсе и не ерунда, но он меня опережает. – Спокойной ночи, Мэдди.

Эти три слова сбивают меня с толку. Я смотрю ему вслед, и все, о чем могу думать, – он не понимает, что это было самое приятное, что кто-либо делал для меня за долгое время. Насколько это жалко?

Покачав головой, закрываю за собой дверь и сразу же бегу наверх за телефоном, чтобы позвонить Хэлли. Не то чтобы я не доверяла Нове или его друзьям, но я все еще беспокоюсь о подруге, и мне нужно проверить, все ли с ней хорошо. Я быстро включаю телефон и, прежде чем успеваю открыть переписку с ней, сразу же получаю другое сообщение. Оно было отправлено несколько часов назад, и только сейчас я вспоминаю о фото, которое отправила своему, возможно, сталкеру, и о том, что выключила телефон, прежде чем он смог ответить.

Одинокий Очаровашка

Пришли мне еще одну такую фотографию, и я буду стучаться в каждую дверь в этом чертовом городе, пока не найду тебя.

От этой угрозы по телу мгновенно разливается жар. Не думаю, что смогу вспомнить время, когда чувствовала себя такой желанной. И не то чтобы у меня раньше не было парней. В старших классах у меня их было несколько. С ними я встречалась совсем немного, когда только поступила сюда, но все они использовали меня точно так же, как это делает мой отец. Как пешку, которой можно манипулировать ради личной выгоды. Никто никогда не ценил меня такой, какая я есть.

Отношения со мной всегда были лишь уловкой, дабы подобраться к моим отцу и брату. Эти парни никогда не хотели меня. Я думала, что справилась с чувством отчуждения и одиночества, но теперь, когда это ощущение – будто я недостаточно хороша, – начинает подкатывать к горлу, я изо всех сил пытаюсь вспомнить, как это преодолеть. Пытаюсь глубоко дышать, повторять про себя мантры, но это не помогает. Однако потом мои глаза снова опускаются к телефону, к тексту на экране, и я перечитываю его снова и снова.

В каждую дверь в этом чертовом городе, пока не найду тебя.

В каждую дверь в этом чертовом городе, пока не найду тебя.

В каждую дверь в этом чертовом городе, пока не найду тебя.