Тайна генерала Каппеля

Бородатый мужик в теплом полушубке встал перед немного растерявшимся полковником – еще бы, ведь перед Ракитиным в подобии воинского строя стояло не менее сотни местных крестьян. Одетых, кстати, в довольно худую одежонку, ту, которую и выбросить не жалко. Увиденное сразу резко взбодрило заслуженного офицера. То, что было надето на старожилах, а это наметанный глаз иркутянина определил сразу, выглядело нелепо и говорило только об одном…

– Власть честная пришла, своя! Раз к нам добром, то и мы отслужить ей по мобилизации согласны! Да их превосходительству теперь многие верят, ибо только великим праведникам воскрешение при жизни уготовано! Мы за свою власть, народную, а большевиков нам не нужно, видал я их! А черемховские так вообще хулиганы, грабить нас снова начнут, как два года назад! Так что миром поднимемся, не сомневайтесь, ваш бродь!

Ракитин прикусил губу, вспомнив, как на совете некоторые генералы, пусть и с оговорками, но выступили против т а к о г о обращения к народу главнокомандующего. Но только теперь, на заснеженной улице, смотря в глаза суровых сибирских мужиков, понял правоту Владимира Оскаровича – народ будет воевать только за свою власть!

Отряды генерала Макри, что проводили раньше реквизиции коней и в некоторых случаях повозок, а также продовольствия и фуража, вот уже вторые сутки занимались обратным. От Куйтуна до Зимы большие санные обозы двигались по таежным селам и деревенькам, забирая обратно реквизиционные квитанции и с лихвою отдавая крестьянам обратно лошадей и повозки, а также всевозможное добро, на них нагруженное, забранное из румынских эшелонов, – сукно и швейные машинки, иголки и нитки, спички и керосин, серпы и даже жатки и многое другое, что было награблено интервентами в богатых сибирских селах. А заодно выразительно читали на сходах то самое, вызвавшее брожение в умах военных в больших чинах, обращение главнокомандующего армиями Восточного фронта генерал-лейтенанта Каппеля.

– Служили?!

– Так точно, ваше высокоблагородие, – мужик вытянулся в струнку, выставив вперед тронутую сединой бороду, что было немного смешно. – Ефрейтор 7-й роты 4-го восточно-сибирского стрелкового полка Родин. Награжден георгиевской медалью и крестом за оборону Порт-Артура.

Толпа крестьян моментально преобразилась, превратившись в регулярную часть, пусть разношерстно одетую. Наметанный глаз полковника моментально определил – кадровую, а то и войну не только с Германией, но и с японцами, прошли все. Фронтовики, а оттого рассудительны и хитры, знают уже, что на станции их оденут в новенькое казенное обмундирование.

– Я вам не «ваше высокоблагородие», ефрейтор, а товарищ полковник! Мы теперь с вами товарищи по оружию, служить и воевать будем вместе, – слово «товарищ» вырвалось по-старому, без революционного наполнения. И сразу вызвало одобрение на лицах вчерашних крестьян, ныне ставших солдатами, первых «добровольно мобилизовавшихся».

– Зачисляю вас в 6-й Нижнеудинский стрелковый полк, – громко произнес Ракитин и повернулся к подпрапорщику: – Отведите солдат к полковнику Долго-Сабурову, выдать сегодня же обмундирование, поставить на довольствие. Жалованье и пособие своим семьям получите через две недели золотом, согласно приказу генерал-лейтенанта Каппеля! Ведите солдат в казарму!

– В колонну по трое становись!

Зычная команда старого воина привела в моментальное действие заложенный в солдатские души во время кадровой службы механизм. Не прошло и минуты, как полурота, словно в старое доброе время, когда полковник был подпоручиком и ходил под руку с барышней по Иркутску, в ногу пошагала в сторону железнодорожных пакгаузов. Ракитин долго смотрел ей вслед и, только сейчас почувствовав пробирающий через шинельное сукно холод, задумчиво пробормотал, обращаясь к самому себе:

– Бог даст, остановим красных! Жаль только, что Ангару у понтона нескоро увижу…

Верхнеудинск,

командующий Чехословацким корпусом

генерал-майор Сыровы

– Мы можем действовать опосредованно, пан генерал, – доктор Гирс усмехнулся кончиками губ. – Главкому нужно правительство – мы поможем ему его создать. И в самом Иркутске остался выбор «демократических» деятелей, пусть и небольшой, и в наших эшелонах сейчас едет множество весьма авторитетных людей самой различной ориентации. От министра снабжения Сибирского правительства Серебренникова, кстати, очень умеренных политических воззрений и сибирского «областника», до управляющего делами прежнего Совмина доктора Гинса. Есть и другие политики, с которыми мы можем предварительно побеседовать и помочь им вернуться на политический небосвод. И Приамурское земское правительство вряд ли будет возражать против объединения с Иркутском, если мы во Владивостоке проведем предварительную разъяснительную работу.

– Золото, что будет в руках Каппеля, я думаю, для них очень веский аргумент, – желчно засмеялся Сыровы, но тут же оборвал смех. – Но хотелось бы, чтобы оно все (или, по крайней мере, значительная часть) оказалось в банке нашей страны.