Тайна гибели адмирала Макарова. Новые страницы русско-японской войны 1904-1905 гг.

Русский Бог долго терпел грехи сынов своих. Из вероломного нападения результаты получились пустячные, хоть и ночью оно произошло (кстати, в недавние благопристойные времена ночью воевать не полагалось, какое же тут рыцарство, ежели противника не видать?!). Повредили, и то незначительно, два броненосца и крейсер, вскоре они вновь вошли в строй. Другая японская эскадра навалилась огромною силой на крейсер «Варяг», стоявший беспечно в корейском порту. В таких случаях полагалось спустить флаг, но русские морские уставы со времен Петра Великого подобного не предусматривают (и по сей день, кстати!), «Варяг» упорно дрался, а потом разбитый корабль оставшиеся в живых моряки затопили. Но победа досталась японцам недешево: миноносец погиб, два крейсера получили повреждения. Как бы то ни было, но русский флот в первый же день войны был ослаблен, преимущество на море досталось противнику. Чем он и воспользовался.

Японские войска беспрепятственно высадились в Корее и двинулись в Маньчжурию, перерезав железную дорогу с Порт-Артуром, а вскоре и начали его планомерную и настойчивую осаду. И проделали они это почти без потерь, не встречая сопротивления! Отчасти понятно: уж больно велико было их превосходство в силах на суше и на море. Но не только. Чрезвычайно плохим, прямо-таки бездарным оказалось тогдашнее российское военно-политическое руководство. И о том необходимо рассказать как о первопричине нашего поражения.

Все начиналось с Николая II, который более занимался семейными делами, нежели военными, да и разбирался в них плохо. Теперь ясно, что никакого личного воздействия — это при огромных полномочиях! — он на ход военных действий не оказывал, лишь изредка подписывал заготовленные для него документы. Кто же готовил? О своеобразных интересах главы военно-морского ведомства Алексея Александровича уже упоминалось. Этим он и продолжал заниматься, пока его в июне 1905-го не выгнали в отставку. Морским министром, по сути начальником штаба великого князя, был адмирал Авелан, добросовестный военный бюрократ, и только, его и убрали вместе с шефом, но уже поздно было. Военным министром был боевой генерал Куропаткин, соратник и выдвиженец легендарного Скобелева. Отличался умом и образованием, но это — вместе даже с личной отвагой — не делало генерала стратегом, а при отсутствии воли — тем паче. А как раз воли Алексею Николаевичу всю жизнь недоставало (нашел он себя только после гражданской, когда остаток жизни работал учителем сельской школы в своем бывшем имении в Псковской области).

Не лучше оказалось и с высшим командованием на Дальнем Востоке. Наместник адмирал Алексеев создал в своей «столице», китайском городе Мукден, «двор» — со всем подобающим церемониалом, фаворитами и в особенности фаворитками. Военными хлопотами себя не обременял (тоже через несколько месяцев слетел с поста, когда уже дело было проиграно). Командующий Тихоокеанской эскадрой в Порт-Артуре вице-адмирал Старк был опытным моряком, но оказался совершенно никудышным флотоводцем, первая же атака японцев, не такая уж страшная по своим последствиям, повергла его в прострацию, а потом воспоследовала неизбежная в подобных случаях отставка.

Тут русский Бог опять порадел нашим дальневосточникам: перед началом осады в Порт-Артур успел прибыть в крепость новый командующий эскадрой — знаменитый в России, и не только в ней, вице-адмирал Макаров. Смелый, решительный, рукастый и одновременно по-мужски обаятельный, он разом переменил неудачное течение боевых дел, и не только на морском театре. Начались наступательные действия против превосходящего японского флота, резко ускорилось строительство крепостных сооружений и береговых батарей. Повсюду наблюдался необычайный подъем среди офицеров, матросов и солдат, адмирал сам показывал пример, подняв свой флаг командующего на легком крейсере, выходя на нем в боевые дозоры.

Но… совершая очередной боевой выход всей эскадры, флагманский броненосец «Петропавловск» неожиданно взорвался и мгновенно затонул. Макарова не спасли, выловили только адмиральскую шинель, которую он, выйдя на командирский мостик, набросил на плечи.

Теперь, оглядываясь на события столетней давности, во всеоружии бесчисленных документов и свидетельств, становится ясно, что именно гибель Макарова предрекла судьбу едва начавшейся войны. Вот и толкуй тут о «роли личности в истории»… Версия официальная такова: «Петропавловск» подорвался на минах. Сомнительно по многим признакам, тут гораздо больше похоже на диверсию. Только вряд ли это когда-нибудь точно докажут, но предположение более чем вероятное. После гибели адмирала русская эскадра, как парализованная, замерла на внутреннем рейде Порт-Артура. Заметим, что японский флот понес гораздо более серьезные потери: на русских минах подорвались и затонули два новейших броненосца и несколько иных крупных кораблей, но преимущество на море по-прежнему оставалось за ним. Началась осада Порт-Артура.