Тайна гибели генерала Лизюкова

Три дня отделяло генерала Лизюкова от конца неудачной операции его армии до начала операции новой — в составе только что сформированной опергруппы Брянского фронта, теперь уже в качестве командира 2-го ТК. Трое суток передышки между двумя наступлениями, чтобы прийти в себя и физически, и морально после всего произошедшего за последние 2 недели, взять себя в руки и снова повести войска в бой. Но и из этого времени, когда только и мог он перевести дух, ему досталось немного.

Восстановить силы и выспаться после чрезвычайного напряжения минувших дней и бессонных ночей мешали возникшие в связи с новым назначением заботы, которые нельзя было свалить только на плечи комиссара и начальника штаба, самоустранившись от всего происходящего. Армия расформировывалась, надо было передавать дела (штаб только что сформированной опергруппы Брянского фронта забирал помещения штаба 5 ТА в Слепухе) и ехать на новый КП, чтобы, сдав армию, тут же принимать корпус. Говорить же об эмоциональной передышке после поступившего из штаба фронта приказа вообще вряд ли приходилось — непосредственным начальником Лизюкова становился тот самый человек, который неделей раньше уже «наградил» его хлёсткой моральной пощёчиной, прилюдно обвинив в трусости. Под началом этого человека теперь и предстояло воевать бывшему командарму.

К тому же теперь он был уже не свежим и отдохнувшим командиром после трёх месяцев нахождения в тылу и возможностью видеться с семьёй во время приездов в Москву; не восходящим полководцем, ободрённым предыдущими успехами и высочайшим доверием вождя, а измотанным физически и опустошённым морально человеком, а в глазах иных начальников и генералом-неудачником, провалившим порученное ему дело.

С расформированием армии Лизюкову предстояло расстаться со своим комиссаром и начальником штаба. Они вместе с управлением армии уезжали в тыловое Водопьяново, ему же опять выпадало воевать. И если начальник штаба 5 ТА полковник Другов мог теперь целиком сосредоточиться на прошлом, анализируя и разбирая в тиши кабинета проведённую операцию, то Лизюкову, в сущности, некогда было осмысливать уроки минувших боёв, ему приходилось думать о боях грядущих.

Уже в день приказа о расформировании 5 ТА командующий Брянским фронтом Рокоссовский дал командиру только что сформированной опергруппы фронта генералу Чибисову указание провести новую наступательную операцию. Генерал Лизюков ещё даже не знал, что его армия расформировывается, а ему уже уготовано было идти в очередной бой; он ещё не издал своего прощального приказа по 5 ТА, а ему уже предстояло издавать приказ о наступлении по 2 ТК. Что же до разработки плана предстоящей операции, обдумывания полученной задачи и способов её выполнения, то на всё это времени ему было отведено едва ли не меньше, чем перед злополучным наступлением 5 ТА. В самом деле, оперативная директива о проведении операции была издана генерал-лейтенантом Рокоссовским 17 июля, а командующий опергруппой генерал Чибисов (в силу задержек штаба фронта и проблем со связью) получил её в Слепухе только в 21:15 17 июля, то есть вечером следующего дня![2] Штаб Брянского фронта требовал от Чибисова предоставить план наступательной операции к утру 19 июля, а саму операцию провести в период 20–24 июля, но за оставшиеся сутки с небольшим штаб опергруппы просто не смог подготовиться к наступлению в срок.

После проработки полученной директивы едва сформированный штаб опергруппы в спешном порядке приступил к разработке операции, попутно решая многочисленные задачи по установлению связи с включёнными в опергруппу частями, налаживанию их снабжения, организации марша и сосредоточению в исходных районах. Боевой приказ на операцию был готов только 20 июля и разослан в подчинённые части с требованием начать наступление на рассвете 21 июля[3]. Этот приказ Лизюков получил в крохотной придонской деревушке Седелки, находящейся почти в 30 километрах от штаба опергруппы в Слепухе, что, принимая во внимание, как правило, долгую доставку бумаг офицерами связи по просёлкам и бездорожью, оставляло ему в лучшем случае несколько часов на составление своего приказа по недавно вверенному ему корпусу.

В этих условиях, учитывая еще и необходимость решать многочисленные вопросы организации взаимодействия войск, их обеспечения и связи, вряд ли можно говорить о тщательной проработке замысла операции и разработке детального плана наступления. Ещё меньше времени оставалось на это у командиров подчинённых бригад.