Тайна гибели группы Дятлова

Трудно сказать и «неважно», – было ли группой или руководителем принято «решение» спускаться, или отход группы произошел «самопроизвольно», как результат действий группы или отдельных ее участников. Самого «решения» спускаться здесь могло и не быть, поскольку необходимость отхода диктовалась положением группы. Как такового, могло и не быть четкого «плана действий», – времени на его продумывание у них не было. Они могли лишь представить дальнейшую «схему действий» без уточнения ее «деталей». Вот ряд этих «деталей» (одежда, обувь, снаряжение, резервы времени и сил), как оказалось немного позже, определяли дальнейшие события. Наличие двух пар следов, идущих отдельно от остальных на начальном участке спуска, наводит на мысль о том, что кто-то из дятловцев мог пойти вниз первым, в состоянии аффекта, сильного потрясения. Это мог быть кто-то из раненых, и в первую очередь, Тибо-Бриньоль или Слободин, – ведь они получили черепные травмы. Дятлов или кто-то из товарищей догнал ушедшего на спуск участника, чтобы остановить разобщение группы, которое вело всех к гибели. Такой уход двух участников вниз мог быть воспринят, как сигнал на спуск и мог вызвать начало спуска всей группы без команды. Особенно если в числе двух ушедших оказался руководитель группы. Характер следов на склоне указывает именно на такой сценарий развития ситуации. Две пары следов шли отдельно, но потом сошлись с остальными, – группа объединилась, и дальше все спускались вместе. Тибо-Бриньоля, видимо, несли с поддержкой за руки на плечи, – на это указывают его плечевые травмы и ссадина плеча Дорошенко. Никакого перемещения раненого «волочением» (как предполагали некоторые дилетанты) в принципе не могло быть, – столь грубые и опасные действия опытная группа не могла допустить.

«Трагизм момента» здесь состоял не в «отходе» группы вниз от палатки, – отход был и необходим, и естественен, – как шаг от самой непосредственной опасности гибели. Трагизм момента состоял в том, что отход произвели без теплой верхней одежды, теплой обуви и бивачного снаряжения для разведения костра и сооружения временного укрытия. На этом шаге имела место «недостаточность», «необеспеченность» дальнейших действий по борьбе с холодом. Была ли это «ошибка» в действиях дятловцев, сейчас нельзя однозначно ответить. По всем признакам, после откапывания первых вещей все они поняли, что на открытом ветру склоне горы группа замерзнет быстрее, чем сумеет одеться и достать снаряжение. Давление стихии и трудности, связанные с извлечением вещей из палатки, видимо, были такими, что задержка группы на открытой части горы приводила к быстрой гибели всех от замерзания.

В.Г.Карелин отметил, что по ряду признаков дятловцы старались сделать все, чтобы отсрочить, оттянуть трагическую развязку событий. Но предотвратить ее они не смогли.

Психологический трагизм и парадокс момента состоял и в том, что опасность холода они, конечно, принимали во внимание. Они ее считали смертельной здесь, на открытом склоне горы. Было понятно, что она отступит вместе с их отходом к лесу, в более защищенное от ветра место. Там она не казалась в тот момент «смертельно опасной», «главной» и непосредственной. Она не являлась такой непосредственной опасностью смерти, чем опасности схода новой лавины, ветра и травм в данном месте и в данный момент. Такая «логика» поведения прослеживается в ситуациях большинства известных «холодных» аварий, когда внимание группы отвлечено от долговременного фактора опасности холода какими-то другими действиями и другими факторами риска. Здесь не было никакого умышленного «пренебрежения» опасностью холода. Здесь, по всем признакам, просто имел место роковой шаг группы, сделанный под тяжелейшим давлением стихии и возникших обстоятельств ситуации.