Тайна гибели Сергея Есенина. «Черный человек» из ОГПУ

Ободренный теплым приемом в Питере и высокой оценкой своего творчества, Есенин уезжает 29 апреля 1915 года в Москву, а через три дня — в свое родное село Константиново, откуда пишет в Петроград своим новым знакомым: «У Вас в Питере хорошо, а у нас в деревне в миллион раз лучше». Он посетил дом своего деда в «Матово». Там уже давно не было теперь его любимой бабушки Натальи Евтихиевны, умершей в 1911 году, но он хранил в своей душе благодарное воспоминание о ней. Дед его Федор Андреевич Титов уже согнулся под гнетом лет, но был бодр духом, не позволял себе расслабляться, поддерживая крепость в теле трудом: ремонтировал хозяйственный инвентарь, работал в огороде, а зимой плел сети.

2 мая Есенин получил ответ от Клюева: «Милый братик, почитаю за любезность увидеть тебя и говорить с тобой. Если что имеешь сказать мне, то пиши немедля, хотя меня и не будет в здешних местах, но письмо твое мне передадут. Мне многое почувствовалось в твоих словах, продолжай их, милый, и прими меня в сердце свое Н. Клюев». Немного позже произойдет знакомство Есенина с Клюевым, которое перейдет в крепкую дружбу.

В конце мая 1915 года в гости к Есенину в Константиново приехал 19-летний поэт Каннегисер Леонид Иоакимович (через три года он будет казнен за причастность к убийству одного из членов партии большевиков, председателя Петроградской Чрезвычайной комиссии Урицкого Моисея Соломоновича). Они весело проводили время. С гармошкой ходили по селу, пели частушки, позади села жгли костры, а вечером устраивали танцы в центре села вместе с местной молодежью. Ходили пешком в Рязань за 25 верст от села, посетили один монастырь, находившийся недалеко от города. После отъезда из Константиново Каннегисер в письмах к Есенину с благодарностью вспоминал время, проведенное в этом селе. В дальнейшем Есенин часто встречался с ним в Петербурге.

Сергей не забывал и о творчестве, написал несколько новых стихотворений и повесть «Яр». Переписывался с литераторами Петрограда. В письме к журналисту и секретарю редакции «Нового журнала для всех» Александру Александровичу Добровольскому описал один неприятный инцидент: «На днях меня побили здорово. Голову чуть не прошибли. Сочинил я на старосту прибаску охальную. Ночью шел и гузынил. Сгребли меня сотские и давай волочить». Серьезных последствий этот случай не имел.

11 июня 1915 года в газете «Петроградские ведомости» появилась заметка поэтессы Зои Дмитриевны Бухаровой о Есенине: «Из Рязанской губернии приехал 19-летний крестьянский поэт Сергей Есенин. Стихи его очаровывают прежде всего своей непосредственностью. Они идут прямо от земли, дышат полем, хлебом и даже прозаическими предметами домашнего обихода»[35].

В августе 1915 года Есенин получил дружеское послание от Городецкого: «Мне все еще нова радость, что ты живешь, что ты есть вихрастый мой братишка. Так бы я и потягал тебя сейчас за вихры кудрявые». Сознание того, что в Петрограде литераторы приняли его в свою среду и не забывают о нем, придавало ему уверенности и было стимулом творчества.

В начале октября 1915 года Есенин вернулся в Петроград и поселился у Городецкого. Вскоре туда же приехал и Клюев и, по словам Городецкого, увидев Есенина, «впился в него». Владимир Степанович Чернявский писал: «Клюев совсем подчинил себе нашего Сергуньку: поясок ему завязывает, волосы гладит, следит глазами». Это дало повод слухам о гомосексуализме Клюева. Московской поэтессе Любови Никитичне Столице Есенин писал, что он живет у Городецкого и «одолеваем ухаживаниями Клюева».

Теперь Есенин всюду ходил в сопровождении Клюева. Они жили в одной комнате, вместе посещали известных литераторов, выступали на концертах, читали свои стихи, пели частушки под аккомпанемент гармошки и балалайки. 6 октября они посетили известного коллекционера и переводчика 56-летнего Федора Федоровича Фидлера, осмотрели его музей. Есенин, увидев гипсовую голову одного философа, воскликнул: «Это же Ницше!» Хозяин музея был поражен осведомленностью деревенского юноши.

15 октября 1915 года Есенин по совету Клюева сделал подборку своих стихов и под названием «Радуница» (родительский день поминовения усопших) отправил издателю Аверьянову Михаилу Васильевичу, и стал с нетерпением ждать выхода в свет первого в его жизни стихотворного сборника.

21 октября 1915 года Есенин с Клюевым посетили Блока, прочитали ему свои новые стихи. Блок слушал их с большим вниманием, был радушен и любезен. Через несколько дней они были приглашены на вечер литературного объединения «Краса», состоявшегося 25 октября. Позже это объединение было заменено другим, под названием «Страда». К этой встрече Есенин подготовился заранее. Он знал, что в первую очередь людям бросается в глаза внешний вид человека и только позже содержание его мыслей, поэтому не позволял себе небрежности в одежде, иначе публика будет слушать его без интереса и даже может прервать на полуслове. Таковы были нравы того общества — все должно быть покрыто лоском.