Тайна голубого экспресса. Тайна Семи циферблатов. Убийство в доме викария

— Да, как вы догадались? Мы ведь, кажется, никогда не встречались?

Бандл кивнула:

— Не встречались, хотя вчера я отправила вам письмо. Меня зовут Бандл Брент.

— Спасибо, что переслали письмо. Я уже отправила вам ответ — с благодарностью. Но я никак не ожидала встретить вас здесь.

— Сейчас все объясню. Вы знали Ронни Деверукса?

Лорен кивнула:

— Он приезжал ко мне в тот день, когда Джерри… С тех пор он раза два навещал меня. Он был одним из самых близких друзей Джерри.

— Знаю. Так вот, он умер.

От неожиданности Лорен приоткрыла рот.

— Умер? Такой на вид здоровый…

Бандл постаралась предельно коротко описать вчерашние события.

На лице Лорен появилось выражение ужаса.

— Значит, это правда. Это правда.

— Правда что?

— То, о чем я подумала, о чем я думаю все эти дни. Джералд умер не своей смертью. Его убили.

— Но почему вы так решили?

— Джерри совсем ни к чему было принимать снотворное. — Она грустно усмехнулась. — У него и так был крепкий сон. Даже слишком. Мне всегда казалось это немного странным… И ему тоже, я знаю.

— Вы о ком?

— О Ронни. Теперь и он убит. — Она помолчала. — Из-за него я сюда и приехала. Прочитав письмо Джерри, я сразу попыталась связаться с Ронни, но мне сказали, что его кет. Тогда я решила встретиться с Джимми, ведь он тоже дружил с Ронни. Я надеялась, что он посоветует, как мне быть.

— Вы говорите о… — Бандл помедлила, — о Семи Циферблатах?

Лорен кивнула.

— Видите ли… — начала она, но в этот момент в комнату вошел Джимми Тесиджер.

Глава 8 Джимми принимает гостей

Вернемся минут на двадцать назад, к тому моменту, когда Джимми Тесиджер услышал сквозь сон знакомый голос, произносивший совершенно непонятные слова. Он попытался вникнуть, впрочем, безуспешно, и, зевнув, повернулся на другой бок.

— Молодая леди, сэр, просит принять ее.

Голос был очень настойчивым, и Джимми, смирившись с неизбежным, открыл глаза и сонно пробормотал:

— Ну-ка, Стивенс, повторите еще раз.

— Молодая леди просит принять ее.

— О, Господи! — Джимми попытался сосредоточиться. — Зачем?

— Не могу сказать, сэр.

— Ну, конечно, откуда вам знать. — Он немного подумал и повторил: — Полагаю, вам это неоткуда знать.

Стивенс наклонился и взял поднос, стоявший у кровати.

— Я принесу вам горячего чаю, сэр. Этот остыл.

— Вы считаете, что я должен встать и… э-э… принять леди?

Стивенс промолчал, но вид его был достаточно красноречив.

— Ну хорошо. Придется принять, ничего не поделаешь. Она не назвалась?

— Нет, сэр.

— Хм-м, а что, если это моя тетя Джемайма? Если она, то черта с два я встану в такую рань.

— Эта леди, сэр, не может быть ничьей тетей. Разве что у нее имеются старшие братья или сестры, успевшие завести детей.

— Значит, молодая и хорошенькая… и кто она, по-вашему?

— Молодая леди, сэр, безусловно, comme il fant[193], если мне будет позволено употребить это выражение.

— Будет позволено, — милостиво разрешил Джимми. — У вас очень хорошее французское произношение, Стивенс. Гораздо лучше, чем у меня.

— Мне очень приятно слышать это, сэр. Недавно я закончил заочные курсы французского языка.

— Неужели? Стивенс, вы удивительный человек.

Камердинер снисходительно улыбнулся и вышел из комнаты, а Джимми все пытался вспомнить имена молодых, хорошеньких, «безусловно, comme il fant» девушек, которые могли бы явиться к нему в такую рань. Стивенс вернулся с горячим чаем и, отхлебывая его маленькими глотками, приятно взбудораженный, гадал, что там за гостья.

— Надеюсь, вы дали ей что-нибудь почитать, Стивенс?

— Да, сэр, я предложил ей «Морнинг пост» и «Панч»[194].

Звонок в дверь заставил его снова выйти из комнаты. Минуты через две он вернулся.

— К вам еще одна молодая леди, сэр.

— Что?! — Джимми поперхнулся.

— Еще одна молодая леди. Отказывается назвать себя, но говорит, что у нее очень важное дело.

Джимми уставился на него:

— Чертовски странно, Стивенс, чертовски странно… а когда я вернулся?

— Около пяти утра, сэр.

— А как я… э-э… как я выглядел?

— Немного навеселе, сэр, не более того. С большим чувством распевали «Правь, Британия!»[195].

— Странно! Распевал гимн? Да, в трезвом виде я на такое не способен. Видимо, излишек спиртного пробудил в моей душе патриотизм. Помнится, мы что-то отмечали в забегаловке под названием «Салат и горчица». Должен признаться, не совсем приличное заведение… — Джимми помолчал. — Интересно…

— Да, сэр?

— Интересно, может, я под влиянием алкоголя дал ненароком объявление в газету? Что мне требуется сиделка или, ну я не знаю…

Стивенс кашлянул.

— Две девушки сразу. Странно… Впредь я буду проявлять осмотрительность, проходя мимо «Салата и горчицы»… Отличное слово «осмотрительность». Оно попалось мне недавно, когда я разгадывал кроссворд, замечательное слово.

Говоря все это, Джимми быстро приводил себя в порядок. И через десять минут он уже готов был предстать перед гостьями. Первой, кого он увидел, открыв дверь гостиной, была совершенно незнакомая ему темноволосая стройная девушка. Она стояла, прислонившись к камину. Потом он взглянул на большое кожаное кресло, и его сердце учащенно забилось. Лорен! Она поднялась и нервно заговорила: