Тайна «Голубого поезда». Трагедия в трех актах (сборник)

– Я?.. У меня есть друзья в Париже, мой дорогой Дериик, которые хорошо знают графа. Все уже готово. Она едет, как она всем говорит, на Ривьеру, а в действительности встречается в Париже с графом и… кто знает? Да, да, можешь мне поверить, все уже готово.

Кеттеринг замер.

– Понимаешь ли, – продолжала мурлыкать танцовщица, – если ты не дурак, то она у тебя полностью в руках, ведь ты можешь здорово испортить ей жизнь.

– Да замолчи же ты! – закричал вдруг мужчина. – Закрой этот свой проклятый рот!

Мирей со смехом упала на диван. Кеттеринг подхватил свое пальто и шляпу и вышел, громко хлопнув дверью. А танцовщица все еще сидела на диване и продолжала тихонько смеяться. Она была очень довольна собой.

Глава 7 Письма

«Миссис Сэмюэль Харфилд свидетельствует свое уважение мисс Кэтрин Грей и хочет заявить, что по причинам, которые могут быть неизвестны мисс Грей…»

Миссис Харфилд, которая до этих слов писала практически не задумываясь, остановилась. Она столкнулась с тем же, что было невыполнимой задачей для множества людей, – с необходимостью писать о себе в третьем лице.

Через несколько минут колебаний миссис Харфилд разорвала написанное и начала сначала:

«Уважаемая мисс Грей, высоко оценивая вашу работу в качестве компаньонки моей кузины Эммы (недавняя смерть которой оказалась для всех нас тяжелым ударом), я не могу не…»

Опять миссис Харфилд остановилась. Еще один черновик полетел в корзинку для бумаг.

Только после четырех неудачных попыток миссис Харфилд смогла наконец сочинить письмо, которое ее полностью удовлетворило. Оно было запечатано, на него были наклеены необходимые марки, и письмо отправилось по адресу: Литтл-Крэмптон, Сент-Мэри-Мид, Кент, вниманию мисс Кэтрин Грей. На следующий день во время завтрака это письмо, вместе с официальным письмом в большом синем конверте, лежало на столе перед вышеозначенной леди.

Сначала Кэтрин Грей открыла письмо от миссис Харфилд – окончательный вариант выглядел следующим образом:

Уважаемая мисс Грей,

Мы с мужем хотели бы поблагодарить вас за то, что вы делали для моей бедной сестры Эммы. Ее смерть оказалась для всех нас тяжелым ударом, хотя мы, естественно, знали, что в последнее время разум ее очень быстро угасал. Я знаю, что ее посмертные распоряжения носят очень странный характер, и, поэтому, они не выдержат никакой критики в соответствующем суде. Не сомневаюсь, что вы, с вашим здравым смыслом, уже это поняли. Мой муж говорит, что всегда лучше решать все в досудебном порядке. Мы с удовольствием дадим вам рекомендательные письма с тем, чтобы вы могли занять похожее место в новой семье, и надеемся, что вы не откажетесь принять от нас небольшой подарок.

Будьте уверены в нашем сердечном к вам уважении,

Мэри Энн Харфилд.

Кэтрин Грей дочитала письмо до конца, слегка улыбнулась и прочитала его во второй раз. На ее лице, когда она читала письмо во второй раз, играла улыбка восхищения перед бесцеремонностью писавшей. Затем она взяла второе письмо. Бегло просмотрев его, положила бумагу на стол и уставилась прямо перед собой. На этот раз женщина не улыбалась – любому наблюдателю было бы трудно догадаться о том, какие чувства в этот момент скрывались за ее спокойным, задумчивым взглядом.

Кэтрин Грей было тридцать три года. Она родилась в хорошей семье, но ее отец разорился, и Кэтрин рано пришлось начать зарабатывать себе на жизнь. Ей было всего двадцать три года, когда она стала компаньонкой старой миссис Харфилд.

По общему мнению, миссис Харфилд была женщиной «трудной». Ее компаньонки менялись очень часто – они приезжали с глазами, полными надежд, а уезжали с глазами, полными слез. Но с того момента, как десять лет назад в Литтл-Крэмптоне появилась Кэтрин Грей, в доме установился мир и покой. Никто не знал, как это произошло. Укротителями змей рождаются – научиться этому невозможно. Кэтрин Грей родилась со способностями укрощать собак, старух и маленьких детей, и делала она это без всяких видимых усилий. В двадцать три года Кэтрин была спокойной девушкой с очень красивыми глазами. В тридцать три она оставалась все той же девушкой с серыми глазами, которые смотрели на мир с верой в лучшее, которую ничто не могло поколебать. Более того, она была рождена с хорошим чувством юмора, которое смогла сохранить, несмотря ни на что.