Тайна «Голубого поезда». Трагедия в трех актах

– Она была пациенткой в его санатории. Страдала нервным расстройством и потерей памяти.

– Он рассказывал об одном случае потери памяти, – сказала мисс Уиллс. – Говорил, что человека можно загипнотизировать и вернуть ему память.

– В самом деле? Интересно, что бы это могло значить?

Нахмурившись, сэр Чарльз погрузился в размышления. Мисс Уиллс молчала.

– Больше вы ничего не можете мне сказать? О гостях?

Ему показалось, что, прежде чем ответить, мисс Уиллс сделала едва заметную паузу.

– Нет.

– О миссис Дейкрс? О капитане Дейкрсе? О мисс Сатклифф? Или, может быть, о мистере Мандерсе?

Перечисляя имена, Картрайт внимательно наблюдал за выражением ее лица. В какой-то момент ему показалось, что ее пенсне блеснуло, но он не был в этом уверен.

– Боюсь, мне нечего вам сказать, сэр Чарльз.

– Ну ладно, – сказал он, поднимаясь со стула. – Саттерсуэйт будет разочарован.

– Мне очень жаль, – холодно произнесла мисс Уиллс.

– Мне тоже очень жаль, что я доставил вам беспокойство. Вы, наверное, заняты сочинительством.

– Да, я сейчас пишу.

– Очередную пьесу?

– Совершенно верно. Говоря откровенно, я подумывала о том, чтобы использовать в качестве ее персонажей некоторых из гостей загородной вечеринки в «Мелфорт-Эбби».

– Не боитесь, что вам предъявят иск по обвинению в дискредитации личности?

– С этим всё в порядке, сэр Чарльз. По опыту я знаю, что люди никогда себя не узнаю́т. Если только быть к ним безжалостным, в чем вы меня только что обвинили.

– Вы хотите сказать, что люди имеют преувеличенное мнение о собственной персоне и поэтому не узнают себя, когда их изображают такими, какими они являются в реальности? Я был прав, мисс Уиллс. Вы действительно жестокая женщина.

Мисс Уиллс рассмеялась.

– Вам нечего опасаться, сэр Чарльз. Как правило, женщины не проявляют жестокость по отношению к мужчинам – если это не какой-то конкретный мужчина; они проявляют жестокость по отношению к женщинам.

– То есть вы вонзаете нож своего психологического анализа в какую-то несчастную женщину. В кого же? Насколько мне известно, Синтия не пользуется популярностью среди представительниц своего пола.

Мисс Уиллс молчала, продолжая улыбаться своей несколько кошачьей улыбкой.

– Вы пишете сами или диктуете?

– Пишу сама, а потом отдаю рукопись в печать.

– Вам, наверное, не помешал бы секретарь?

– Наверное. У вас еще служит эта умная мисс… мисс Милрэй, кажется, так ее зовут?

– Да, служит. Она уезжала в деревню, чтобы присмотреть за своей матерью, но уже вернулась. Чрезвычайно деловитая женщина.

– Пожалуй. Разве что несколько импульсивная.

– Импульсивная? Мисс Милрэй?

Сэр Чарльз с изумлением воззрился на мисс Уиллс. По его мнению, мисс Милрэй могла быть какой угодно, только не импульсивной.

– Ну, может быть, она бывает такой лишь время от времени…

Сэр Чарльз покачал головой.

– Мисс Милрэй – это настоящий робот. До свидания, мисс Уиллс. Извините за беспокойство и не забудьте сообщить полиции об этой штуке.

– О родимом пятне на правом запястье дворецкого? Не забуду.

– Хорошо. Одну секунду… На правом? Вы же до этого сказали, что на левом запястье.

– Разве? Как глупо с моей стороны…

– Так все-таки на левом или на правом?

Мисс Уиллс нахмурилась и прикрыла глаза.

– Дайте вспомнить… Я сидела так, а он… сэр Чарльз, пожалуйста, подайте мне тот латунный поднос, как будто это блюдо с овощами. С левой стороны.

Сэр Чарльз выполнил ее указание.

– Капуста, мадам?

– Благодарю вас, – сказала мисс Уиллс. – Теперь я абсолютно уверена. На левом запястье – как я и сказала в первый раз. Какая я все-таки глупая!

– Ничего подобного, – успокоил ее сэр Чарльз. – Люди часто путают правое и левое.

Он попрощался в третий раз. Закрывая за собой дверь, обернулся. Мисс Уиллс не провожала его взглядом. Она стояла и смотрела на пылавший в камине огонь, а губы ее растянулись в зловещей улыбке.

Эта женщина определенно что-то знает, подумал сэр Чарльз. Могу поклясться, что знает. И не хочет говорить… Но что же, черт возьми, она знает?

Глава 10 Оливер Мандерс

Оказавшись в офисе компании «Спайер и Росс», мистер Саттерсуэйт спросил, может ли он видеть мистера Оливера Мандерса, и отдал свою визитную карточку.

В скором времени его проводили в маленькую комнатку, где за письменным столом сидел Оливер.

Молодой человек поднялся со стула и пожал гостю руку.

– Очень любезно с вашей стороны, сэр, что вы зашли ко мне, – сказал он.

Из его тона явствовало: «Я вынужден говорить подобные вещи, но в действительности этот визит не предвещает ничего, кроме скуки».

Однако смутить мистера Саттерсуэйта было не так-то легко. Он сел, не спеша высморкался и, глядя поверх носового платка, спросил:

– Читали сегодняшние газеты?

– Вы имеете в виду финансовую ситуацию? Ну да, доллар…

– Не о долларе, – перебил его мистер Саттерсуэйт. – О результатах эксгумации в Лумауте. Баббингтон был отравлен – никотином.

– Ах, вы об этом… Да, читал. Наша энергичная Эгг будет довольна. Она всегда настаивала на том, что это было убийство.

– Но вас это, похоже, не очень интересует?

– Я не настолько лишен вкуса. В конце концов, убийство – это грубо и неэстетично.