Тайна господина Шварца, или Невеста мертвеца (СИ)

— Если вы поедете завтра в лавки, то можете взять с собой сестёр. Купить что-то и для них.

Одна мысль о предстоящей встрече с сёстрами и радости, которую смогу им доставить, сделала меня счастливой, я почувствовала прилив сил. И этот день оказался именно таким чудесным, как я его вообразила.

А на следующий день меня действительно, как и говорил Людвиг, приняли в лучшем модном доме. Туда по предложению Шварца со мной поехала мама.

— Она должна знать, что тебе необходимо иметь, как моей невесте. Пусть цена её не смущает.

Правда, когда я сказала маме, что нам надо будет поехать к госпоже Ляйн, она засомневалась, что нам удастся попасть к модистке так скоро.

— Ты не представляешь, Лотта, какая очередь к ней из дам высшего света. Герр Шварц, похоже, богат, но знай, что деньги здесь решают не всё.

Наверно, мама была права, и деньги решают не всё, потому что пока мы с ней на следующий день ждали в салоне пока модистка займётся мною, я видела несколько богато одетых дам, которым вежливо отказали. Но видно мой жених обладал не только деньгами, потому что меня приняли и внимательно выслушали все пожелания моей мамы, пообещав сделать всё как можно быстрее. Вначале мама говорила немного робко, но постепенно чувствовала себя всё уверенней. Она вдруг вновь стала той благородной дамой, что была для меня образцом в детстве.

Так на какое-то время у меня появился повод покидать дом Шварца для примерок и покупок. Я заметила, что в такие дни чувствую себя лучше и на следующее утро почти не чувствую слабости. Хотя и в особняке Шварца моё время проходило в разных приятных занятиях: играла на отремонтированном клавесине, читала, вышивала. Но всё же тёплые дни предпочитала проводить под открытым небом. Это бодрило не так сильно, как поездки к портнихе, но тоже помогало чувствовать себя отдохнувшей и бодрой к тому моменту, как я встречалась с женихом. Теперь после ужина мы проводили время вместе. Иногда молча сидели в одной комнате. Шварц читал или что-то писал, я вышивала или тоже читала. Иногда что-то из случившегося днём заставляло задавать ему вопросы. Что бы это ни было — бытовые вопросы, мелкие происшествия, или впечатления от прочитанного, Шварц охотно обсуждал это со мной. Он оказался интересным собеседником — иногда язвительным, саркастичным, но никогда не проявлял высокомерия, хотя всегда знал неизмеримо больше, чем я.

Так прошёл месяц. Ничего страшного не происходило. Я жила как в гостях у доброго дядюшки, который заботится, чтобы племяннице было комфортно, но предпочитает сводить общение с ней к минимуму. Теперь даже не каждую ночь он приходил ко мне. Меня это вполне устраивало. Если бы не слабость по утрам, то считала бы этот месяц лучшим в жизни после детских лет. Всё было так спокойно и благостно, что становилось страшно. Так хорошо не может быть долго. Предыдущая жизнь не раз давала мне такой урок, и я его хорошо выучила: всё может перемениться в один миг и перемены обычно к худшему.

Сковывающий меня вначале знакомства со Шварцем ужас отступил, и я начала задумываться. Образ Чёрного колдуна, о котором слышали страшные истории все жители нашего герцогства, не совсем совпадал с тем Людвигом Шварцем, которого я узнала. Он действительно оказался мертвецом, как все и говорили. И пил кровь, что я не раз наблюдала. Правда, не из жертвы, а из бокала. И не человеческую, как я боялась, а свиную или баранью. Об этом однажды к слову сказала экономка. Никаких оргий или жертвоприношений, о которых с множеством жутких подробностей шептались горожане, мне пока наблюдать не пришлось. Но кто знает? Может, эти страшные ритуалы он творит только в определённые дни — в полнолуние или в какое-то ещё особое положение звёзд. С этим стоило разобраться. А то я расслаблюсь и не замечу, как окажусь на жертвенном алтаре.

Ещё один слух, который ходил про Шварца, это что он пребывает в этой полужизни, полусмерти чуть ли не триста лет. Глядя на него, в это трудно было поверить, но, с другой стороны, я слышала страшные сказки о нём с самого рождения, и моя нянюшка говорила, что услышала истории о Чёрном колдуне ещё от своей матери. Так что он умер не вчера. Да и особняк подтверждал это. Большая часть комнат выглядели так, словно жизнь в них остановилась не меньше, чем сто лет назад. И дело не в пыли. Её всё же иногда явно убирали. А вот неожиданная ветхость тканей в заброшенных комнатах, вышедшие из моды больше ста лет назад интерьеры, говорили о том, что уже больше века хозяева дома утратили к нему интерес.

Другая тревожащая загадка напрямую касалась меня. Шварц утверждал, что для поддержания своей псевдо-жизни, ему необходимо подпитываться. Значит, я не первая девица, проводящая ночи в его спальне. Куда же делись мои предшественницы?

Я решила заняться поисками ответов. Чем больше я буду знать о Шварце, тем больше шансов спастись. Мне не хотелось угасать в четырёх стенах до самой смерти, подпитывая живого мертвеца.