Тайна графа Эдельмута

«Я умираю», — подумала Эвелина. Она посмотрела на окно. За зарешеченным окном сидел ворон. И смотрел на девочку большими, совсем человечьими глазами.

— Ваше сиятельство, — раздался сдавленный от ужаса шепот Марион, — это не муха!

* * *

Ток-ток-ток-ток-ток… — стучали копыта лошадей на деревянном мосту. Внизу плескалась речка, из воды торчали сети рыбаков.

Выехав на другой берег, всадники огляделись.

— Эту дорогу я не знаю, — признался граф Эдельмут, кружа на своем жеребце.

— Это новая дорога, я езжу здесь частенько, — сказал Иоханн фон Танненбаум. — Видите, там, за лесочком — шпили башен?

Вдали за деревьями и вправду виднелось множество тонких шпилей.

— Это небольшой городок… — Всадники двинулись по широкой дороге вдоль реки. — Он выстроен по приказу епископа Хайлигмана… Там же — новый дворец епископа. Он действительно великолепен. Вам нужно посмотреть, граф…

— Однако ж! — досадливо потряс головой Эдельмут. — Я десять лет проторчал в темнице — и ничего не знаю.

— Там же — дом фон Берга. Ведь правда, фон Берг, ты пригласишь нас к себе?

— Господа, почту за честь…

Смеркалось, когда кавалькада из семи всадников — трех дворян и их слуг, — обогнув небольшой лесок, выехала на широкий луг. Справа, на берегу реки, виднелась убогая деревенька, а впереди, как на чудесной фреске, высились шпили обнесенного высокой стеной нового города.

— Шлосбург! Резиденция епископа Хайлигмана…

На лицах путников воцарилось выражение счастливой умиротворенности.

— Как хорошо-то! — светло улыбнулся Мартин фон Берг. — После долгого путешествия — долгожданная мягкая перина, вкусная еда, вино… по мягким коврам бесшумно двигаются одетые в атласные ливреи слуги… О-хо-хо!.. — сладко потянулся молодой человек. — Господа, обещаю вам роскошь и все удовольствия… Завтра с утречка — к герцогу фон Бёзе, он гостит во дворце епископа, а послезавтра… послезавтра начинается турнир. Вы участвуете, Эдельмут? Какие у вас цвета?

Именно в этот момент и услыхали — сначала Бартоломеус, потом остальные — отдаленные, полные отчаяния крики, раздававшиеся со стороны лесной дороги, по которой путники только что проехали.

— Разбойники?.. — переглянулись фон Танненбаум с фон Бергом. И схватились за мечи.

— Ах, нет. Посмотрите — всего лишь девчонка…

— Но как она неприлично вопит! — поморщился граф Эдельмут. — Возможно, кто-то ее обидел. Бартоломеус, выясни…

Но Бартоломеус уже рванулся на своей кобыле в сторону леса.

— Ваше сиятельство! — обернувшись на скаку, кратко бросил он. — Марион!

…Марион было трудно узнать. За день, что прошел со времени отъезда из трактира «У золотой мельницы», девочка почти неузнаваемо изменилась: чистенькое платье сильно перепачкалось и в нескольких местах порвалось, чулки сбились, башмаки промокли, волосы разлохматились и спутались, а лицо — с большим синяком под глазом — все распухло от слез.

— Что случилось? Говори! — тряс ее Бартоломеус. — Где Эвелина? Как ты очутилась здесь? Рассказывай же!

Но девочка, похоже, была страшно измучена. Уткнувшись в грудь Бартоломеусу, она только дрожала и судорожно всхлипывала.

— Госпожа! Госпожа! — наконец выкрикнула она, невидящим взглядом уставившись перед собой. — Бедная моя госпожа!..

— Что с Эвелиной?! — подняв за подбородок голову девочки, Бартоломеус заглянул ей в лицо.

Но та отвернулась. И закрывшись руками, громко разрыдалась.

Глава 2 Про серьезные подозрения его сиятельства и страшную участь, ожидавшую белого коня

— Не окажете ли мне любезность, господа? Я должен поговорить с моей служанкой.

Понимающе кивнув, фон Берг и фон Танненбаум отъехали в сторону.

— Что случилось, Марион? — строго вопросил граф, когда остался наедине с нею, Паулем и Бартоломеусом. — Ответишь ты наконец, где твоя госпожа?

— Ее увезли, ваше сиятельство! — Марион всхлипнула, плечи ее, покрытые тонким плащиком, то и дело вздрагивали. Похоже, она сильно продрогла.

— Кто увез, куда? Не понимаю. — Граф недовольно затряс головой. — Да перестань ты плакать! И вытри лицо. Почему не уследила за своей госпожой, я тебя спрашиваю!

— Я не могла! — со слезами пропищала девочка. И схватилась за котомку. — Вот… вот письмо… — Руки, от холода красные, как у курицы, с трудом развязали узел.

На свет божий вылез смятый лист бумаги.

Выхватив письмо из рук девочки, граф пробежал его глазами. Потом еще. И еще. Наконец, опустив руку с письмом, мотнул головой:

— Мерзавец!

— Шлавино? — уточнил Бартоломеус, невольно протянув руку к письму.

— Да, — кивнул граф и спрятал листок за пазуху. — Этот урод хочет меня запугать.

— Позвольте, но зачем он украл девочку?

— Он просто трус, — пожал плечами Эдельмут. — Не посмел напасть на меня самого и украл девочку, чтобы меня шантажировать. Но он меня не запугает.

— Шантажировать? — взглянул Бартоломеус. — Но каким образом?

Эдельмут пожал плечами.

— Позвольте мне, ваше сиятельство, прочесть письмо, — Бартоломеус снова протянул руку.