Тайна Яры

Каждый взгляд на них и раньше был для меня подобен разряду тока, что прокатывался по венам и задевал все нервы, делая все ощущения острее. А ведь тогда они не смотрели на меня, или же смотрели с равнодушием, приправленным капелькой неуловимого, легкого интереса. Сейчас же… сейчас же мне показалось, что их взгляд обжег меня, заставив внутри вспыхнуть пожаром все чувства. Так ярко, так сильно… Интересно, всегда ли я буду так реагировать на их взгляды или же однажды это пройдет?

Глубоко вздохнув, я все же заставила себя открыть глаза и прямо посмотреть на них. Прятки закончились, настало время с высоко поднятой головой принять все последствия своих поступков, какими бы они не были.

Медленно поднявшись с пледа, на котором мы до этого сидели вместе с детьми, я чуть склонила голову на бок, наблюдая за тем, как они приближаются ко мне. И Мир, и Лив, кажется, пытались что-то рассказать своим отцам, но я не могла разобрать ни слова. Я вообще, кажется, ничего не слышала и не видела, кроме парней, что с каждым шагом становились все ближе. Я лишь только, кажется самым краешком сознания, улавливала легкий запах цветов, исходивший из тех венков, что мы сплели с мальчишками, и которые я теперь нервно сжимала в руках.

Чего ожидала я от этой встречи?

Да всего. Кажется, я подготовила себя к любому, что бы ни произошло. Я была морально готова и к недоумению, и к холодной отчужденности, и к гневу, и к неловкому молчанию, и к радости.

Вот только к чему я, кажется, не была готова, так это к тому, что не дойдя до меня пары десятков шагов, Кир и Лео вдруг одновременно сорвутся с неспешного шага и уже через пару мгновений будут крепко прижимать к себе, заключив меня в своеобразное кольцо из объятий.

Как раньше…

Резко вздохнув от неожиданности, я вдруг уловила их запах — такой родной, знакомой до каждой нотки. Запах, присущий только им.

Зажмурившись изо всех сил, чтобы не разрыдаться, я лишь сильнее прижалась к ним и стала жадно дышать, с таким ощущением, что я только что выбралась из душного помещения не свежий, морозный воздух.

Нам не нужны были сейчас слова. Нам нужно было лишь ощущать теплое биение жизни друг в друге, ощущать, что каждый из нас выжил, что мы наконец-то вновь, после столь долгой, болезненной разлуки встретились. Для нас не существовало ничего вокруг — лишь только мы.

Я не знаю, сколько мы так простояли — одно мгновение или же целую вечность, но вырвали нас из этого странного транса детские голоса, просившие «отпустить маму, иначе папы ее точно задушат». Объятья стали более свободными, но парни меня все же не спешили отпускать.

— Маму? — тихим, хриплым голосом спросил Кир, посмотревший при этом почему-то не на меня и детей, а на Дара.

— Долго объяснять, — хмыкнув, неопределенно ответил Дар, после чего метнул на меня пристальный, взволнованный взгляд.

— Я в порядке, — прошептала я одними губами, и только после этого он выдохнул и расслабился.

— Думаю, нам следует поговорить? — странным, неуверенным голосом произнес Лео, что по-прежнему сжимал меня в объятьях.

— Да, нам определенно следует… все обсудить, — сказал Кир, так же, как и Лео, прижимающий меня к себе.

К разговорам мы, впрочем, приступили далеко не сразу. Сначала мы все же поужинали, хотя аппетит, кажется, присутствовал только у детей. Они в основном, кстати, и говорили, разбавляя своими голосами молчание — ни один из нас пока не решался начать говорить. Кажется, каждый из нас в мыслях был где-то совсем не здесь.

Дети, кстати, в числе прочего еще и рассказали Киру и Лео о том, почему теперь называют меня мамой. Вот только я не уверена, что отцы их услышали — настолько задумчиво-отрешенными они выглядели. Так что выговор за то, что называют мамой совершенно незнакомую девушку, мальчишки не получили. Что еще больше уверило их в том, что они правильно все сделали. Правда, поняли мы все это немного позже, когда что-либо менять было уже поздно…

Затем настало время укладывать Лива и Мира спать, и эта миссия досталась… мне. Причем выбрали меня единогласно, не особо интересуясь моим мнением. Не то, что я была против, просто слишком все это было неожиданно.

Так неожиданно, что я не могла вспомнить ни одной сказки и в итоге, я не придумала ничего лучше, чем рассказать о нашем детстве. Адаптируя, конечно, рассказы под сказку. И рассказывая о наших буднях, я даже не подозревала, что впоследствии эти истории из нашего детства стали самыми любимыми у наших детей…

И только когда дети уснули, и все мы собрались в комнате, которую я сейчас занимала, настало время для разговора.

Сначала было… тяжело, да. Я почему-то с трудом подбирала слова, порой замолкая на полуслове. Почему-то сейчас рассказывать о том, что произошло тогда, пятьдесят лет назад, было страшно. Словно прошлое с пугающей точностью стало повторяться и своими словами я могла ненароком подтолкнуть события к повторению того момента.