Тайна индийских офицеров

— Знаете, леди Лисль, — начала Ада, некоторое время внимательно наблюдавшая за Оливией, прикрыв свои прекрасные продолговатые глаза, — знаете ли, что я иногда нахожу в вас много общего с одним человеком, умершим в этом доме?

— Вы говорите о капитане Вальдзингаме?

— Да, о бедном Артуре Вальдзингаме, который женился на вашей хорошенькой белокурой свекрови и закончил свое земное поприще в этой роскошной темнице. На вашем лице выражается что-то, много раз замеченное мною в лице капитана, — это выражение человека, испытавшего что-то ужасное.

— Да, и я испытала нечто ужасное, — ответила Оливия, сдвинув черные брови. — Это вам известно так же, как мне самой, только удивительно, что побудило вас заговорить об этом.

Миссис Гранвиль Варней с кротким видом взглянула на потолок.

— Дорогая леди Лисль, умоляю вас не забывать, что я положительно ничего не знаю, — возразила она. — Каковы бы ни были тайны моего мужа, они остаются тайнами и для меня, так как я слишком глупа, чтоб он доверял их мне.

Она пожала плечами, и, скорчив веселую гримаску, вышла из библиотеки, напевая баркароллу.

Через полчаса Оливия приказала оседлать свою лошадь и отправилась на ней в поле.

Отъехав немного, она встретила на дороге тяжелый экипаж, медленно катившийся по направлению к Лисльвуду, но она так задумалась, что не обратила на него никакого внимания.

Когда она вернулась, пробило пять часов. Жена сторожа встретила ее взглядом, полным участия: ей страх как хотелось сообщить своей госпоже о случившейся катастрофе. Сторож вышел к воротам с трубкой во рту, а возле самой решетки стояло несколько крестьян, которые явились для того, чтобы узнать подробности происшедшего и разнести их по Лисльвуду.

Оливия заметила, что все эти люди сгорают желанием сказать ей что-то важное.

— Что случилось? — спросила она, обращаясь к жене сторожа. — Зачем сюда пришли все эти крестьяне?

Этого было достаточно, чтобы развязать язык, давно просившийся на волю.

— О миледи! — воскликнула она. — Бедный сэр Руперт… несчастный джентльмен!.. Но не поддавайтесь горю, миледи, вооружитесь мужеством!.. Он может прийти в себя, миледи… При нем находится теперь лондонский доктор, и он делает все, что от него зависит… Не тревожьтесь, миледи!

Но леди Лисль вовсе не казалась в отчаянии, лишь лицо ее побледнело больше обычного да черные глаза широко открылись. Один из крестьян поднес было ей стакан чистой воды с выражением искреннего сожаления, но она вырвала стакан из его рук и бросила на землю, так что он разбился вдребезги.

— Разве с вашим господином что-нибудь произошло? — обратилась она к жене сторожа, и голос ее по-прежнему оставался ровным и звучным.

— О миледи, от вас следовало бы скрыть все это… вы не…

— С ним что-нибудь случилось?.. Отвечайте же! Намерены ли вы ответить или нет?

— О миледи, сэр Руперт выпал из экипажа, и его жизнь в опасности… Но вы не…

Прежде чем женщина успела закончить фразу, Оливия хлестнула лошадь по спине и поскакала к замку.

Оставшиеся переглянулись, когда леди Лисль исчезла между деревьями аллеи.

— Как странно она приняла это известие, — пробормотала жена сторожа. — Она просто рассердилась, но и не думала огорчаться. Я бы на ее месте подняла такой крик, что слышно было бы за милю от сторожки.

Муж ее утвердительно кивнул головою: он помнил, что она во всех случаях, хоть немного выходящих из ряда вон, начинала вопить что есть сил.

— Не все поступают одинаково в одинаковых обстоятельствах, — заметил он внушительно, — но все говорят, что сэр Руперт и миледи не были счастливыми супругами, — добавил он шепотом.

Леди Лисль прошла прямо в комнату, находившуюся рядом со спальней мужа. Два доктора с серьезными, торжественными лицами, совещались в амбразуре окна, между тем как мистер Дэвсон, доктор из Унтергиля, держался от них на почтительном расстоянии и беспрестанно потирал свои руки.

Управляющий сэра Руперта вытребовал телеграммой из Лондона и Брайтона известных докторов. Доктор Дэвсон совсем стушевался перед этими знаменитостями, которые угрюмо посматривали на него сквозь очки и недоверчиво покашливали, когда он рассказал, какого рода помощь была им оказана баронету. Леди Лисль, бледная и спокойная, с развевающимися черными волосами, появилась перед светилами науки.

— Я слышала, что сэр Руперт подвергся опасности, — произнесла она спокойно. — Не потрудитесь ли вы, господа, объяснить мне, что, собственно, с ним случилось?

— Мадам, — торжественно ответил один из докторов, — будьте уверены, что наука употребит все силы, чтобы спасти сэра Руперта. Если только можно спасти его, то мы сделаем это.

— Но вы предполагаете, что это будет трудно сделать?

Доктора ожидали слез и криков, и хладнокровие леди Лисль поставило их в тупик.

— Да, миледи, это довольно трудно, — ответили они.

При этих словах, произнесенных таким тоном, что их можно было принять за смертный приговор, Оливия побледнела еще сильнее и поднесла руку ко лбу, как будто желая привести в порядок мысли.

Мистер Дэвсон, вообразивший, что ответ знаменитостей расшевелил бесчувственную леди Оливию, пододвинул к ней кресло.