Тайна инженера Грейвса

- И вы туда же, - с некоторой обидой и разочарованием констатировал геолог. - Не понимаю, почему такая сложная и животрепещущая проблема, как межполовая коммуникабельность, обычно не воспринимается серьезно?

- Не сердитесь, Ник, - Рене передохнул, - наверное, дело в том, что большинство людей решает эту проблему очень просто и как бы само собой.

Батейн вяло отмахнулся своей большой рукой.

- Не говорите ерунды, мистер журналист. Сколько юношей тонет в сексуальной грязи из-за ненужной стыдливости и половых срывов! Сколько милых девушек, сами того не желая, становятся бесстыдными сучками из-за своей неопытности и доверчивости! Да что подростки, - геолог доверчиво взглянул на Хойла, - возьмем меня, взрослого мужчину. Я не импотент, у меня была целая куча женщин, чуть ли не целый десяток. Но всякий раз выход на уровень доверия и интимности был для меня сложен, противоречив, упоителен и ужасен.

- Надо проще смотреть на такие вещи, - посоветовал Рене.

Батейн иронично покивал головой.

- Вот-вот, Арт толкует мне то же самое. Для него и для вас, наверное, все эти хи-хи и ха-ха, прищуренные глазки и покачивающиеся бедра - игра и ничего больше. А я вижу в этом первые шаги в деле высочайшей ответственности - созидании нового человека. Человека! Что по сравнению с этой уникальной структурой Вселенной Бруклинский мост, Эмпайр или Эйфелева башня? Однако к их созданию люди вовсе не относятся легкомысленно. Где же тут логика? - Геолог требовательно взглянул на журналиста и вдруг улыбнулся. - Я не кажусь вам немножко сумасшедшим или, по крайней мере, смешным?

- Не очень. Скорее всего это грустно.

- Что именно?

- А то, что обо всем этом редко думают так ответственно, как вы. Особенно женщины.

- Женщины! - Батейн попытался вытянуть ноги во всю их длину, толкнул Хойла, извинился и вытянул их теперь уже несколько в сторону. - Толкуют об инопланетянах, о трудностях контактов с ними, а между тем у человечества огромный опыт такого рода контактов: ведь женщины - типичные инопланетянки нашего мира.

- Это в каком же смысле? - удивился Рене.

- В самом прямом!

Принесли заказ, и разговор на время прервался. Провожая взглядом полноватую, но весьма выразительную фигуру официантки, Рене спросил:

- Мари - тоже инопланетянка?

- Разумеется. - Батейн понюхал улитки, которые принесли для журналиста. - Не понимаю, как вы можете есть такую дрянь.

- Это не просто улитки, а виноградные. Едите же вы крабов, чем они лучше?

- Краб - это воин, Рене, его не стыдно и пожирать, а улитки - нежные и беззащитные создания. Кстати, о нежных созданиях другого рода - женщинах, - разговоры не мешали Батейну орудовать ножом и вилкой. - Они не участвовали в создании земной культуры, а лишь присутствовали при этом процессе, ублажая мужчин. Земная культура имеет сугубо мужской характер, женщинам она чужда, непонятна, они только делают вид, что понимают ее и восхищаются ею, поэтому я и называю их инопланетянками.

Батейн поднял бокал:

- Ту ю, мистер журналист.

- Ту ю, мистер доктор, - Рене в ответ поднял рюмку.

- Так вот, а теперь женщины рвутся к активному созиданию. Они лезут в науку, тянутся в политику и делают бизнес. Добром это не кончится, вот увидите. Они все переделают на свой инопланетный лад и создадут дамскую цивилизацию, совсем не похожую на нынешнюю. И нам, мужчинам, скорее всего в ней не найдется места. Примеры пчел и муравьев в этом плане чрезвычайно показательны! В лучшем случае мужчин будут держать в специальных загонах, используя исключительно для продолжения рода. Но и это не обязательно. Генная инженерия позволит в ближайшие годы партогенетически решить эту проблему.

Небольшая доза виски повлияла на Батейна благотворно. Он ожил, потеряв часть своей флегмы, и в своих экстравагантных суждениях обнаруживал больше юмора.

Слушая его теперь, Рене меньше становился в тупик и больше веселился. И вообще, они окончательно почувствовали себя легко и непринужденно, как добрые друзья. В грейвсовской одиссее Хойла эта встреча - приятное исключение. Серлин был хорошим человеком, но он все время поддерживал определенную личностную дистанцию, неплохое впечатление производил и Баррис, но он подавлял Рене своим авторитетом, остальные же попросту смотрели на журналиста сверху вниз. Другое дело Ник Батейн! Пользуясь сложившейся естественностью отношений, Рене решительно повернул руль беседы.

- Послушайте, Ник, а какое место в дамской цивилизации будущего займет апейрон?

Батейн поперхнулся.

- Дался вам этот апейрон! В мире столько прекрасного, а вы зарядили одно и то же, как попугай.

- Сказывается репортерская закваска.

- Вот именно. - Геолог не без сожаления положил на опустевшую тарелку вилку и нож, аккуратно вытер бумажной салфеткой губы, бросил ее туда же и лишь после этого отодвинул тарелку в сторону. - Так и быть, слушайте. Я уже сравнивал апейрон со своеобразной ядерной кашей. Дело в том, что при давлении в миллиард атмосфер...

- Эка вы бросаетесь миллиардами!