Тайна испанского манускрипта

Каждый моряк знает, что от того, насколько грамотно будет заведён буксирный трос, соединяющий буксир с буксируемым судном, и насколько правильно будет осуществляться управление судном, зависит безопасность и успех операции по буксировке, нередко проходящей в сложных условиях…

Сейчас условия были сложные: ветер свежел, но был он самый попутный, какой только можно пожелать кораблю. И вот уже за бортом шумит вода, обшитые бычиной кожей бейфуты* скрипят, блоки поют, а не взявшие ещё ветер паруса хлопнули в последний раз и, наконец, взяли ветер.

– Так держать! – крикнул капитан.

И эхом в ответ прозвучало:

– Есть так держать!

****

Арестованного капитана Санчес выпустили из каюты. Когда он поднялся на квартердек «Принцессы», капитан сообщил ему, что корабли идут на Барбадос.

– Но это же английская колония! – вскричал тот. – Меня там повесят! Вы меня обманули!

– Я с вами честен, – ответил капитан. – На Барбадосе мы пробудем недолго, и я позабочусь о вашей безопасности. А пока наслаждайтесь относительной свободой.

Потом он покосился на испанского приватира и добавил:

– И советую вам до прихода на Барбадос не бриться.

Корабли шли полным ветром, курсом фордевинд на Барбадос, который в полагающийся срок появился перед ними. Они обходили остров с наветренной стороны, когда боцман Джонс, не выдержав, сказал капитану:

– Кошмарное место этот треклятый остров! Мой папаша барбадосил здесь долгих шесть лет. Он вляпался дома в долговую кабалу, и вербовщик, анкер тому в рыло, посулил ему участок земли на Барбадосе… Ну, оплатил папаше в долг проезд, чтобы тот отвахтил потом на плантации. А папашу на острове заделали рабом… Конечно, ни о какой своей земле речь не шла и в помине. Вот такие шлюпки-на-волнах!

– И что?.. Как он вырвался? – поинтересовался капитан.

Боцман, угрюмо глядя на остров, насупил брови и вытянул губы в трубочку, потом втянул и сказал:

– Он пошёл в пираты и бежал на их посудине. Но рассказывать про это он, страсть, как не любил. Только, бывало, когда наайлюлюкается… Ноги моей не будет на этом острове!

– Очень жаль, – ответил капитан. – Потому, что здесь я намерен отпустить команду на берег. И мы должны взять и оставить товар, и запастись провизией и водой, разумеется.

На Барбадосе капитан сразу же направился вместе с Платоном к генерал-губернатору острова Уильяму Уолферстону, и был им мгновенно принят. Беседа была продолжительной и проходила с глазу на глаз, только пару раз губернатор звоном колокольчика вызывал к себе секретаря. Потом губернатор провожал капитана до самого выхода. Возле дверей, остановившись и доверительно взяв капитана за локоть, он сказал, слегка грассируя:

– Ещё г’аз поздг’авляю вас, капитан Линч, с пленением г’азбойника Санчес. Я обязательно пг’ибуду на «Пг’инцессу» посмотг’еть на этого мег’завца… За его голову уже давно объявлена нагг’ада.

Капитан ответил, как мог небрежнее:

– На острове Сантьягу, на который он недавно совершил нападение, тоже обещали за него награду. Лучше отправить мерзавца туда, там с ним живо разделаются, ваше высокопревосходительство… Моя шхуна как раз потом пойдёт на Сантьягу.

– Ну, конечно, вам виднее… Не буду вам указывать, – ответил губернатор. – До ског’ой встречи, капитан Линч… Так завтг’а у меня обед в вашу честь.

И джентльмены пожали друг другу руки.

На следующий день, перед званым обедом губернатор Уолферстон прибыл на «Архистар» с эскортом из своих старших офицеров и чиновников. Губернатор пожелал увидеть схваченного разбойника капитана Санчес, и того вывели на палубу «Принцессы», закованного в железо.

Испанский капитан был угрюм, небрит и выглядел, как затравленный зверь, что явно доставило губернатору неизъяснимое наслаждение. Белое страусовое перо шляпы Его высокопревосходительства невесомо колыхалось по воздуху, а сам он смотрел на запущенные усы испанца и улыбался. И вдруг из свиты губернатора кто-то с гневным изумлением произнёс:

– Но это же не капитан Гарсиа Санчес! Это коммодор Грант!

На палубе все словно окаменели.

****

Потом, вспоминая эту сцену, капитан сам удивлялся, как ему удалось сохранить самообладание и не вскрикнуть, а только сказать удивлённо:

– Вот как? А мне он представился капитаном Гарсиа Санчес.

И уже обращаясь к испанцу, капитан спросил устало:

– Так как, чёрт возьми, вас зовут?

Пленный испанец молчал, зрачки его сверлили палубу, правую забинтованную руку он здоровой рукой прижимал к груди.

Из свиты губернатора выдвинулся солидный чиновник. Повернувшись к губернатору, он, дрожащим от волнения голосом, но в то же время с видом глубокой убеждённости, проговорил:

– Это коммодор Грант, Дональд Гранд. Я знал его ещё мальчишкой. Он приёмный сын моего старого покойного друга.

Испанец поднял глаза и хрипло ответил:

– Этот человек обознался. Мы с ним не знакомы.