Тайна, известная троим

— Мы выросли, Джинни. Самое интересное это то, что мальчишки, наконец, выросли тоже. Догнали нас. Мне кажется, желание Гарри отдалиться от тебя, спасти от Волан-де-Морта, не подвергать твою жизнь опасности, если Тёмный Лорд опять решит сделать из тебя ловушку, это как раз и свидетельствует о глубоком чувстве Гарри к тебе. Не обижайся на него. Он так понимает ответственность за тебя. За твою жизнь. Может, он ошибается, пытаясь отдалить тебя от всего этого, отдалиться от тебя, и не понимает, что ты не будешь покорно ждать решения его и твоей судьбы. А на этот сложный случай рядом с вами всегда есть Гермиона Грейнджер. Рядом с настоящими друзьями. Чтобы вмешаться, помочь и подсказать. Направить, когда будет необходимо. Девушка с «золотым сердцем»…

— Наша старшая сестра… так, Герми?

— Так, любимая сестрёнка…

— Тогда, наша ветреная старшая сестрёнка, скажи мне правду. Рон мой брат и мне не всё равно…

— Люблю ли я Рона искренне? Или удовлетворилась тем, что или кто остался? Подарив тебе Избранного на блюдечке с голубой каёмочкой? Мои чувства к Гарри ты один раз уже с помощью Оборотного зелья проверила. Ну как? Понравилось? Шрамов, я вижу, на мордашке не осталось…

— Изнасилование понравилось. Повторяй иногда. Только бей по губам без оттяга. Ну, и я тебя за язык не тянула. Сама сказала…

— Джинни. Ты обязана, просто должна быть полностью уверена, что я искренне и глубоко люблю Рона. Это длится уже не один год. Ну, два. Рональд так искренне ревновал меня к Виктору. Ещё с нашего четвёртого курса. Наша любовь росла очень медленно, неспешно, осторожно, с постоянной оглядкой на Избранного. Как посмотрит, что он скажет? А он молчал, только иногда, я заметила, мило улыбался. Любовь пробивалась как прекрасный цветок из камня. Как цветок на асфальте. Долго, мучительно долго. Любовь выросла из близкой, настоящей дружбы. Постепенно, шаг за шагом. Это не так, как было у тебя с Гарри. Сразу из близких знакомых в возлюбленную. Это иначе. Чувства, которые я испытываю к Рону, это уже не подростковая влюблённость. Это, прошу меня простить за смелое заявление, уже чувства почти взрослой женщины. Мне уже скоро восемнадцать. Рон милый, сильный, немного брутальный. Но такой открытый, надежный и искренний. Слегка ироничен, даже желчён. Но Аморотенция не врёт. Я услышала тогда в подвале у Слизнорта запах именно его волос, а не запах мятной зубной пасты. Или чем там пахнет Избранный. Интересно, какой запах в следующем году услышишь ты? Я люблю Рона, Джинни, по-настоящему люблю. Как сестра Рональда, можешь быть полностью, абсолютно уверена, что это именно так. И я это говорю не для того, чтобы очередной раз заверить тебя, что я окончательно отстала от твоего Святого Поттера, и не для того, чтобы в который уже раз успокоить или задобрить тебя. Это не так. Я люблю Рона! Если ты, конечно, веришь слову Гермионы Грейнджер.

— Я верю слову Гермионы Грейнджер! Когда же ты выполнишь своё обещание, данное как-то Рону и Гарри, что напишешь книгу «Что чувствуют девушки?» Я бы с большим удовольствием прочитала. А технически, так сказать, мы обе с тобой уже давно… женщины…

— Во, блин! Пятнадцатилетняя женщина! Не смеши, выдра…

— Выдра это твой Патронус!

— Тогда сексуально озабоченная Лошадка… с красивой попкой…

Они снова захохотали. Но им пришлось прерваться в своём веселье, так как резко распахнулась раздвижная прозрачная дверь в купе и Поттер, явно подпихиваемый в спину Роном, плюхнулся на сидение возле окна, напротив Джинни. Рядом с ним со вздохом опустился Рон и произнёс:

— А у вас здесь гораздо веселее. Надо было отправить к Избранному Грейнджер. Ты бы его точно развеселила. Или развлекла. А так мне пришлось применить силу. Слов он сейчас не понимает. Он в настоящий момент в танке. Но доставил в лучшем виде, в целостности и сохранности.

Гарри смотрел в окно, стараясь ненароком не глянуть на девушек. Молча вздыхал. Говорить он явно не будет. Всё что он считал необходимым, он уже Джинни сказал возле озера. Ну и пару резких фраз получила в гостиной факультета ничего не подозревавшая, что между Гарри и Джинни случилось, бедная Гермиона. Когда просто спросила Поттера, где Джинни? Рон явно был готов немедленно блокировать все попытки Избранного сбежать, удрать из купе. Но он и не пытался, просто обречённо смотрел в окно или на носки своих кроссовок.

— Ладно. Молчание явно затягивается. По-видимому, говорить снова придётся мне. Как самой умной, старшей и так далее и тому подобное. — Начала свою речь в стиле — напрягите свои тупые головы, Гермиона. — Так как Гарри и Джинни из-за начавшейся войны решили сделать перерыв в своих близких отношениях, тоже самое мы сделаем и с Роном.

Все мгновенно уставились на неё во все глаза.

— Гермиона, я не понимаю, зачем эта жертва… — неуверенно впервые за вторую половину дня тихо подал свой голос Гарри.