Тайна, известная троим

— А не рано ли мы задумались об именах детей… — задумчиво продолжил Поттер. — Время, как говорил Дамблдор, вещь одновременно могущественная и очень опасная…

— Гарри, не нагоняй жуть! — Подключилась Джинни. — Надо уметь радоваться каждой минуте, секунде, каждому мигу, что отведён нам всем судьбой. До Лондона ещё несколько часов, и прежде чем мы с тобой по-настоящему расстанемся…

— Раз уж я такая ветреная и плохая девочка, то есть одна безумная идея… — подключилась к разговору Гермиона.

— Что за идея? Ты же всегда абсолютно уверена, что твои идеи, идеи Гермионы Грейнджер всеми воспринимаются только на Ура! — Засмеялся довольный Рон.

— Идея попрощаться друг с другом, так сказать, последний раз открыть кран, перед его долгим… не использованием… — не договорила Грейнджер.

— Хватит уже друг друга стесняться! Подсматривать, это так интересно! А то мы друг друга не видели. И в бассейне, и у Хагрида в хижине, и на опушке одного замечательного Запретного Леса. Я теперь поняла, кстати, почему его называют Запретным. Или пойдём в разные купе? — Произнесла Джинни, оглядывая всех присутствующих.

Гарри улыбнулся, быстро глянув на Гермиону и произнёс — Я, в общем, совсем не против. Последний раз. Но вот Рон…

— А я кто у вас у всех? Арбитр нравственности? Только, чур, местами… партнёрами не меняться. И не ржать. Я сказал не ржать! Вот уроды! — Произнёс Рональд, кивая головой в сторону покатившихся по дивану Гарри и Джинни.

— Я, конечно, могу увеличить купе до размеров хорошей спальни… — неуверенно произнесла Гермиона. — Повесить ширму…

— Хватит нудить и сомневаться, плохая девочка! Тему детей оставим пока на потом! Сейчас самое для нас главное — повторить сам процесс, потренироваться. Чтобы не забыть. А то перерыв, длительное воздержание и всё такое. Война всё-таки будет длинной. — Произнесла возбуждённая до предела Джинни, целуясь с Гарри взасос.

— Так, прервитесь, вы, на одну минуту, сумасшедшие влюблённые накануне длительного перерыва и воздержания! Ай! Рон, пока не лапай меня! — Засмеялась, отбивающаяся от загребущих лап Рона Гермиона. — Мы все кое-что совсем забыли.

Джинни выхватила свою волшебную палочку, дав слегка милому Поттеру лёгкий подзатыльник, чтобы он не закрывал ей обзор. И вместе с отдувающейся Гермионой, которую уже вовсю исследовал страшно возбуждённый Рон, они одновременно выкрикнули заклинания в сторону прозрачной двери в купе — Оглохни! Коллопортус! Затмись! Дуро! Короче, вместо выхода из купе у них получилась гладкая и глухая стена. Можно было приступать к процедуре прощания. К последнему танго накануне Второй Волшебной войны. К яркому и незабываемому вертикально-горизонтальному выражению вертикально-горизонтального безумного желания. Или ещё как, акробатические этюды тоже не воспрещались. Только вот граница приличия между двумя парочками посередине купе оставалась Священной! Смотри, подсматривай, смейся, прикалывайся и слегка комментируй, да, но не трогай!

Нет, одежда никуда не летела, она на них просто исчезла. Покрытие мягких сидений в купе слегка трансформировалось в нечто более удобное и покрытое чехлом из нежного белого шёлка. Несколько небольших подушек для требовательной дамы, и её попки, и особенно — крестца…

Они занимаются любовью. Нежно, талантливо, не спеша. Две парочки, напротив друг друга. И вот что интересно! Не слышно дурацких шуточек и подколок. Нет, конечно, иногда тот, кто сверху, да и тот, кто снизу, из-под полу прикрытых глаз, находит возможность посмотреть за достижениями парочки напротив. Иногда их взгляды, взгляды тех, кто снизу и взгляды тех, кто сверху, мило пересекаются, но они не ржут как придурки, а просто слегка и очень нежно и тактично друг другу улыбаются. Очень красивая картина, когда ты занимаешься любовью со своей возлюбленной, а твои лучшие друзья, нет, скажем более честно, больше чем друзья, занимаются напротив тем же самым. Нет глупого хохота и мерзких комментариев. Иногда Джинни очень тактично и мягко своей нежной, может быть чуть-чуть вспотевшей ладошкой, слегка отводит в сторону за нижнюю челюсть, явно засмотревшегося на красиво двигающуюся верхом на Роне Гермиону. И Гарри, когда он сверху на Джинни, нежно закрывает ей глаза ладошкой, когда замечает неподдельный интерес девушки под ним к новому замысловатому акробатическому этюду, что бессовестный и бессердечный Рон агрессивно отрабатывает на бедной Гермионе.