Тайна Карлоса Кастанеды. Анализ магического знания дона Хуана: теория и практика

— Бытия как объекта психоэнергетических манипуляций, что особенно близко вульгарному материализму. Однако вспомните, сколько раз было повторено, что Реальность существует вне всякого описания, не принадлежит ему и выходит за любые его рамки! Чтобы не оказаться в интеллектуальной ловушке, постоянно прибегая к условностям и упрощениям, мы должны неизменно соблюдать почтительную осторожность. С одной стороны, мы не имеем права объективировать переживания, всегда памятуя, что это наше внутреннее дело, а с другой — не должны забывать, что всякое переживание включено в Реальность и есть ее прямое продолжение, ибо нет на самом деле ни внешнего, ни внутреннего. Иными словами, Реальность жива, поскольку живы мы, и одновременно нежива, поскольку объемлет в равной мере все состояния. Помыслив Реальность Богом, мы актуализируем в ней все соответствия Божественному (в описании) и делаем их в какой-то степени частью себя; рассматривая же ее как "мертвое вещество", мы сами «умираем», так как более не видим здесь жизни. Истина всегда заключена в золотой середине, которую так трудно соблюсти, которую много веков назад искал еще Будда. Конечно, эти предосторожности необходимы только на пути к подлинной свободе, чтобы не сбиться на прозаическую узость естествоиспытателя или вдохновенный миф идеалиста. Когда же подлинная свобода раскрывает перед нами Реальность, все в ее лучах становится на свое место.

Таким образом, "поиски абсолютной свободы" (что является предметом магической дисциплины дона Хуана) бесконечно важны для человека в трех аспектах. Во-первых, свобода — единственное условие, при котором возможно адекватное восприятие и постижение Реальности, нагуаля. Во-вторых, психологически свобода есть окончательная реализация внутренней гармонии субъекта, наивысшее счастье личности, преодолевшей ограничения эго. В-третьих, свобода — факт не только перцептивный или эмоциональный, но и (что самое важное) реальный, так сказать, «физический». Ибо свобода в абсолютном своем проявлении восстанавливает единство внешней и внутренней Реальности, что приведет к совершенно иному способу функционирования целостного существа. Свобода, по дону Хуану, способна превратить человека в бессмертное и могущественное существо, которому доступны беспредельные миры нагуаля. Потому как подлинная магия рождается из свободы, питается ею и воплощается в ней. Ведь, в конечном счете, нагуаль и есть свобода, вечно ждущая нас за порогом самой хитроумной темницы на свете — человеческого "описания мира". Хватило бы только умения и сил, чтобы осуществить побег.

ГЛАВА 2. СОТВОРЕНИЕ ТОНАЛЯ

Когда мы спим, мы не знаем, что видим сон. Во сне мы даже гадаем по сну и, лишь пробудившись, узнаем, что то был сон. Но есть еще великое пробуждение, после которого узнаешь, что все это — великий сон. А дураки думают, что они бодрствуют и доподлинно знают, кто они: "Я царь! Я пастух!" Как тупы они в своей уверенности! Ты и Конфуций — только сон. И то, что я называю себя сном, — тоже сон…

Чжуан-цзы

1. Сны разума

Общее чувство, что с реальностью у нас не все в порядке. отдаленно преследует перегруженную баржу человеческой культуры от самых истоков ее многотрудного пути по океану беспощадного Хроноса. Мы словно бы вечно стараемся утаить от сознания некую внутреннюю недостаточность, тревожную призрачность целей и туманную неубедительность продукта. Вся кропотливая деятельность людского общежития, непрерывная жажда устроения порядков, возведения громоздких колоссов, вся крикливая и напыщенная суета как будто призвана сохранить в тайне врожденный порок самого нашего бытия. В минуты остолбенения, когда масса искусственных переживаний, рожденных помрачением от энтузиазма, валится через край, мы вдруг видим себя возбужденными лунатиками — героями торопливого сна. Такой кризис тотальной вовлеченности сознания в лабиринты самоосуществления разума настигает человека тем чаще, чем активнее он переживает. Философы и поэты, интеллектуалы и художники особенно страдают от этого, и тогда сомнамбулизм жизни накладывает свой отпечаток на их творчество.