Тайна Карлоса Кастанеды. Анализ магического знания дона Хуана: теория и практика

Но наша задача — вспомнить. Вспомнить ту огромную часть опыта и восприятия, что живет постоянно где-то рядом своей собственной жизнью, словно под панцирем противоестественной амнезии. Состояние "повышенного осознания", которое дон Хуан вызывал у Кастанеды неоднократно, связывает наш "первый лик", наше первое внимание, с углубленной областью неосознаваемых энергетических волокон собственного тела. Каждый из нас хранит в этом своеобразном «подвале» широкую осведомленность как о внешней Реальности, так и о внутренних процессах, игнорируемых тоналем. Эта область может неожиданно активизироваться и косвенно заявлять о своем существовании «случайными» поступками, неожиданными для бодрствующего сознания действиями. Как-то в разговоре о насилии и способности воина быть «неуязвимым» дон Хуан, как бы невзначай, сделал любопытное замечание. Карлос спросил, как бы дон Хуан смог уцелеть, если бы его ожидали в засаде с винтовкой, снабженной оптическим прицелом, — ведь даже «воин» не может остановить пулю. Учитель безмятежно ответил: "В таком случае я там просто не появлюсь." Завороженные приключениями мага и его ученика, мы даже забываем задать себе вопрос: "А откуда он узнал бы о такой засаде?" В другом эпизоде Карлос, во время их совместного странствия среди скал, вдруг остановился, чтобы поправить развязавшийся шнурок. А через минуту в нескольких метрах дальше по тропе случился небольшой горный обвал. ("Сила хранит вас, — сказал Кастанеда, — но вы не знаете, как.") Все можно списать на случайность. Но безупречный воин сталкивается со «случайностями» почему-то чаще, чем обычный человек. У него словно бы объявляется «ангел-хранитель» или нечто вроде спонтанно включающейся интуиции. Дон Хуан утверждает, что так работает второе внимание — наш нагуаль, наше левостороннее осознание. И недаром он называет его "притягателем шанса". Наша вторая половина, знающая обо всем гораздо больше первой, вмешивается в активность существа и направляет его, скромно обходя пороги рационального сознания. Все это — проблески, догадки, положения, до тех пор, пока не будет достигнута целостность, пока первое внимание не воссоединится с обширным психическим полем второго через особое воспоминание.

"Но почему получается так, что человек все забывает? — спросил я.

— Потому что эманации, дающие особую четкость восприятия и ясность сознания, остаются выделенными и усиленными только пока воин пребывает в состоянии повышенного осознания, — ответил дон Хуан. А без их усиления любые ощущения, которые испытал воин, и любые картины, которые он созерцал, тают без следа.

Поэтому одна из задач, которую новые видящие ставят перед своими учениками — вспомнить. Для этого ученик должен самостоятельно добиться выделения и усиления соответствующих эманаций — тех, которые были задействованы в состоянии повышенного осознания." (VII, 359)

По сути дела, каждый человек обладает двойственным восприятием и раздвоенной памятью о восприятии. В обычных условиях вряд ли кто-нибудь из нас отдает себе отчет в этом. То, что дон Хуан время от времени называет «телом», — не просто психофизиологическая конституция индивида, но специфический восприниматель, пребывающий за границами тоналя.

"Дон Хуан говорил нам, что человеческие существа разделены надвое. Правая сторона, которую он называл тональ, схватывает все, что может воспринимать интеллект. Левая сторона — нагуаль, — царство, черты которого неописуемы, мир, который невозможно заключить в слова. Левая часть до какой-то степени воспринимается (если это можно назвать восприятием) всем нашим телом, отсюда и его сопротивление построению концепций.

Дон Хуан говорил нам также, что все способности, возможности и достижения магии, от самых простых до самых немыслимых, заключаются в самом человеческом теле." (VI, 135)

Пожалуй, здесь может скрываться объяснение тому, что ориентальные мистики все высшее, вплоть до Абсолюта, помещают внутрь человеческой психики. Помните высшее «я» дзэн-буддистов? Неосознаваемые дороги, начало которых лежит в нашем собственном теле, могут завести как в смутные пучины субъективного подсознательного, так и в неописуемую безбрежность внешней Реальности — к такому выводу можно прийти, исследуя знание дона Хуана.

Магу предлагается развернуть принципиально иной способ восприятия, доступный ему в измененном режиме перцепции, так, чтобы тот оказался приемлемым и для первого внимания, сообщив тем самым целостность, последовательность и полноту всем сохранившимся впечатлениям.