Тайна Карлоса Кастанеды. Анализ магического знания дона Хуана: теория и практика

Видение не связано с конкретной позицией точки сборки, но достигается в результате многочисленных ее сдвигов. Длительная практика, связанная с манипуляциями восприятием, образует в энергетическом коконе человека особую "зону следов" — область полевых структур, которая была в разное время актуализирована перемещениями точки сборки. Видение осуществляется в момент спонтанного «включения» всей зоны. Объем восприятия при этом возрастает столь значительно, что это ведет к полному изменению его качества. По той же причине тональ не может более участвовать в интерпретации воспринимаемых сигналов — мы знаем, как чутко он реагирует на всякие «перегрузки». Тем не менее, структурирование и интерпретация сигналов не прекращается. Скорее всего, это связано с активизацией более обширных энергетических механизмов, которые можно условно назвать законами восприятия тела. Функционирование точки сборки в этот момент прекращается, и ее работу по-своему начинает исполнять вся задействованная "зона следов": блоки и пучки эманаций собираются в иных, более широких масштабах, что приводит к восприятию гораздо более полному и адекватному. Реальность приближается к субъекту на целый шаг, но остается ограниченной специфическими законами восприятия энергетического тела. Благодаря этим законам видящий способен идентифицировать различные структуры и прагматически использовать получаемую в процессе видения информацию.

Из всего вышесказанного следуют выводы, вполне согласующиеся с разрозненными сообщениями на этот счет, которые можно отыскать у Кастанеды. Во-первых, видение возможно в любой позиции точки сборки (в том числе, и обычной), благодаря чему использовалось доном Хуаном и другими магами (а также самим Кастанедой) в самых разнообразных ситуациях для получения необходимой информации. Во-вторых, видение — это восприятие тела, а не тоналя, что объясняет полную свободу такого восприятия от конкретных органов чувств. Более того, данная концепция видения нисколько не противоречит тем странным эпизодам в опыте Кастанеды, когда тональное восприятие оказывалось параллельным видению (например, случившийся с ним перцептивный феномен во время демонстрации «сестричками» своих магических достижений — V, 551–552.). В подобных случаях "зона следов" активизируется не столь интенсивно, и работа тоналя не полностью вытесняется более обширным сенсорным полем. Такой же тип частичного «прорыва» видения можно усмотреть в известном описании "остановки мира" из книги "Путешествие в Икстлан". Очевидно, вытесненная и фрагментарная форма видения постоянно сопровождает работу человеческого восприятия. Только спонтанное расширение зоны осознания может поднять видение на поверхность психического пространства. В редких случаях мы сталкиваемся с подобными феноменами у обычным людей, что может быть связано с приемом галлюциногенов и другими сильными интоксикациями (например, восприятие объектов в виде массы светящихся точек или линий) либо с переживанием клинической смерти, когда "свечение осознания" распространяется на значительную область уже расслаивающегося энергетического кокона. Этим, скорее всего, и исчерпывается вторжение видения в жизнь человека, никогда сознательно не работавшего со сдвигом своей точки сборки. ("Видения" мистиков и экстрасенсов, как мы уже говорили, имеют иную природу.)

Теперь, когда мы коснулись темы более совершенного способа восприятия, поучительно вспомнить точку зрения на этот счет Петра Демьяновича Успенского — популярного исследователя оккультизма, который в начале века (1913) издал любопытное сочинение "Tertium Organum. Ключ к загадкам мира." Исходя из теории многомерного пространства, этот исследователь высказал гипотезу о прямой взаимосвязи между аппаратом мышления и способом восприятия. Его рассуждения кажутся достаточно стройными, но больше всего интересны тем, что при всем своем интеллектуальном изяществе прямо противоположны как современным идеям, так и практическим наблюдениям. Любители оккультологических исследований могут извлечь из его книги (новое издание — СПб., 1992) полезный урок, который, может быть, заставит их более трезво взглянуть на многие умозрительные изыскания в этой области.